Ретроскоп - [11]

Стейбус, приходя в себя, подумал, что он ошибся. Он находился вовсе не в сознании Канута. Канут убит — как и следовало ожидать. А победил, конечно, Один — лучший поединщик в дружине ярла Харальда. Измотал противника, заставил поверить в свою слабость, что привело того к потере осторожности. И победил.

Один остановился перед грудой тюков с добычей, без всякого смущения взглянув в глаза вождю.

— Она моя, великий ярл? — спросил он, кивнув в сторону. Только тут Стейбус заметил стоявшую рядом с тюками красивую черноволосую девушку с понуро опущенной головой. — Так она моя?

Харальд смотрел на Одина не без гордости. Да, этот боец один стоил целого отряда. Что и говорить — если бы при дележе добычи и пленников дело не дошло до ссоры, он отдал бы эту рабыню Одину и так. Ярл никогда не забывал проявлять разумную щедрость по отношению к достойным. Но если уж представился случай навсегда избавиться от склонного к бунту смутьяна Канута — разве можно было упустить такую возможность?

— Не уступишь её потом мне, а, Один? — весело крикнул стоявший неподалёку рослый рыжеволосый парень, кивнув на девушку. — Послезавтра — или когда там насытишься? Какая красотка!

— Молчи, дуралей, — ответил ему крепкий коренастый воин средних лет, стоявший рядом. — Ты слишком молод, и ничего не понимаешь. После того, как Один с нею всласть поразвлечётся, она уже не будет никуда годиться.

Дружина разразилась хохотом — очевидно, все здесь хорошо знали и сексуальные предпочтения Одина, и его манеру обращения с пленницами. Стейбус, уже пришедший в себя и успевший прощупать внутренний мир своего агента, мог бы подтвердить правоту коренастого викинга. Пора уходить из сознания этого извращенца. Иногда неплохо заняться сексом прямо на «рабочем месте» — в этом и состоит одно из преимуществ профессии ретроскописта — но только не в такой форме. По мнению Стейбуса, его агент был настоящим маньяком с садистскими наклонностями. Лучше повнимательней присмотреться к Харальду…

— Так она моя, великий ярл? — повторил свой вопрос Один.

— Ну конечно, она твоя, — милостиво повёл рукой вождь. — Боги свидетели — поединок был честен.

— И мы свидетельствуем! — заревели голоса в толпе. — Честен, честен!..

Стейбус, не отвлекаясь на происходящее, готовил алгоритм перехода, пользуясь общностью эмоций, которые в этот момент испытывали все присутствующие. Выбирай любого… Но его интересовал только ярл. Он скользнул бесплотной невидимой птицей в сознание Харальда за миг до того, как Один отвернулся от вождя и пошёл прочь. Он даже не взглянул в сторону девушки, которую только что выиграл в качестве приза, но Стейбус, уходя из внутреннего мира викинга, ещё успел почувствовать охватившее того бешеное возбуждение. Теперь он смотрел (уже глазами Харальда), как Один, подойдя к большой кадке, услужливо поднесённой одетым в лохмотья траллсом[13], положил рядом с ней окровавленный меч и стал умываться. Конечно, он не тронет девушку теперь же — гордость не позволит. Сначала — разнузданный пир и безудержное пьянство с соратниками, а уж потом, хорошенько разогревшись, можно приступить к любовным утехам. В Древней Скандинавии доктор Покс уже бывал, и достаточно хорошо знал обычаи.

Очутившись в менее возбуждённом сознании вождя, Стейбус наконец смог охватить всю картину. Действие, косвенным участником которого он только что стал, разворачивалось на широкой бревенчатой пристани, где была грудой свалена добыча, привезённая из удачного набега на Волланд[14]. Пленницы — а их было немало — оттуда же. Дурачина Канут позарился на ту, что по закону дележа и волей ярла доставалась Одину; предложил бросить жребий сразу по прибытии на берег; не удовлетворился результатом, который опять оказался в пользу Одина, и вызвал того на поединок. Стейбус подозревал, что дело не только в пленнице, но и в неприязни, которую Канут испытывал к товарищу по оружию. И вот результат — он поплатился головой, а девушка досталась тому, кому она первоначально и предназначалась. Как сказали бы местные жители — не стоило старине Кануту так долго испытывать терпение Богов. Закон дележа священен. Даже ярл не посягает на него, хотя мог бы попросту приказать оставить красавицу для самого себя.

Харальд легко спрыгнул с груды тюков, затянутых в тюленью кожу для предохранения от морской воды, и не спеша пошёл от пристани вверх по холму — по дороге, ведущей к укреплённому городищу. Туда же потянулись воины и вереница траллсов, нагруженных плодами грабежа, учинённого ярлом и его дружиной на побережье Волланда.

Когда Харальд оглянулся, Стейбус насчитал у пристани пять больших драккаров[15]. Серьёзная команда у местного конунга — очень. Покс был доволен, и больше всего тем, что ему удалось столь удачно убраться из сознания сексуального садиста Одина и так легко перескочить к более ценному агенту. Внутренний мир Харальда был куда более организован и упорядочен. Ну конечно — вождь как-никак. С таким агентом можно получить ценную информацию…

Внезапно Стейбус почувствовал страшную усталость. Поединок, в ходе которого он едва не растворился в жгучих эмоциях викинга, здорово его опустошил. Но это не страшно. Платформу в прошлом можно считать окончательно подготовленной. Теперь он может вернуться к Харальду в любое время. Лучше всего сделать это дня через четыре по внутреннему времени ретроскопа. Сегодня дружина во главе с ярлом будет пьянствовать и веселиться до упаду — никаких стоящих данных не получишь. Всё это Покс уже видел, и не раз. Завтра пьянка продолжится, а послезавтра Харальд будет отходить с похмелья.