Ресурс Антихриста - [16]

— Да толком никуда. Зарегистрировал на свое имя частное детективное агентство «ОЛВЕР» по адресу собственной квартиры.

— «ОЛВЕР» — Олег Верховцев? — уточнил Джексон.

— Именно так. Ну, дал рекламу в газете со своим домашним телефоном месяца три назад. Периодически повторяю…

— Ну и как? — поинтересовался Джексон, приложившись к кружке.

— А никак. Серьезные фирмы, которые не желают обращаться к полиции, имеют свои силовые структуры и во мне, видимо, не нуждаются, а у простых людей, наверно, нет средств, чтобы оплачивать услуги частного детектива. Так что пока проедаю свои трудовые сбережения. Тут, на днях, встретил одного бывшего коллегу опера, так тот звал к себе в контору сторожить какой-то солидный объект. Дежурство сутки через трос. Надо подумать, а то прикрою свою лавочку, плюну на принципы и пойду к нему.

— Смотри. Но лавочку прикрывать не спеши, — посоветовал Джексон, доливая в кружки пива. — Кушать она не просит, а кое-какие перспективы вдруг да появятся, заказ на краденый автомобиль отломится или что-нибудь покруче. Но это, в общем-то, не главное. Тебе главное сейчас имя сделать, стабильную репутацию для фирмы. Я считаю, что любому человеку хотя бы раз в жизни должен выпасть его шанс, его великая удача. Тут важно не проморгать, не вытолкать ее за двери, когда она появится на пороге. Чем черт не шутит, может быть, ты свой шанс как раз и отловишь на ниве частного сыска. Пока тебе следует хвататься за любое предложение, это потом, когда встанешь на ноги, будешь уже выбирать, пришел, скажем, кто-то из неимущих слоев, ты его выслушай для информации, покивай и ласково в задницу — все, коммунизм кончился…

— Знаешь, Жень, простых людей как раз более всего и жалко, — заметил Верховцев.

— Жалко?! — жестко переспросил Джексон. — А тебя, дорогой, когда выставили на улицу, многие пожалели? То-то! Не-ет, нынче филантропы не в моде. А, кстати, хоть кто-нибудь клюнул на твое объявление?

— Да позвонила на днях одна женщина… — неохотно начал Верховцев, — и то скорей от отчаяния…

— Ну и что у нее стряслось? Кошелек с последним латом потеряла?

— Джексон, ты неисправимый умник, — упрекнул Верховцев. — Да, потеряла она, но не кошелек, а мужа.

— А это еще банальней, — ухмыльнулся Джексон, принимаясь шелушить вяленую воблочку. — Сейчас столько мужичков в бега пускаются — прямо табунами, благо на границах бардак и концы спрятать где-нибудь на задворках бывшего Союза проще простого, никто никогда не найдет.

— Да тут совсем другой случай. Муж, моряк, пришел с моря после рейса, вроде все нормально и вдруг раз — исчез!

— «Вдруг» только случается ты знаешь что?.. А? Я думаю, ей следовало бы обратиться в полицию, а не в частное агентство.

— Ты не даешь мне договорить, — начал злиться Верховцев. — Она сразу же обратилась в полицию. Но дело в том, что это ее гражданский муж, они не расписаны, да и прописан он по другому адресу. В полиции ей сказали, что повода для розыска нет, дело, мол, обычное, поматросил да и бросил, он свободный человек и вправе жить где хочет, не ставя в известность своих, подчеркиваю, знакомых. Так что в розыск на него могут подать только близкие родственники, к примеру, родители, а таковых, как я понял, у него нет.

— Знаешь, Олежек, я уже давно обратил внимание на такой парадокс: в любой стране мира замужних женщин больше, как правило, чем женатых мужчин. Хотя бы взять твой случай — она звонит и заявляет: «Пропал муж!» А вот спросил бы ты его, этого пропавшего, женат он или нет, ответ, я думаю, предвидеть несложно.

— Наверно, ты прав, — согласился Верховцев.

— Так что это дело тебе без интереса. Прижился тот мужичок уже у другой бабенки, и голова не болит.

— Ну, я не отказал, на моем безрыбье… Попросил для начала фото мне принести, а там будет видно.

— Как знаешь, тебе вошкаться, я свое мнение высказал.

Какое-то время они молча пили пиво. Пока Джексон смаковал жирную спинку рыбки, Верховцев, между прочим, наблюдал в зыбком свете ночников за другими обитателями «Омута».

— Джексон, а вот тот мужик, что насчет меня обознался, ты его еще Грифом назвал: это его фамилия или кличка?

Джексон не спеша вытер губы салфеткой, усмехнулся:

— Во-первых, он вовсе не обознался, а во-вторых, не фамилия и не кличка, а, скорей всего, профессия.

— Это нечто для меня новенькое, — в голосе Верховцева чувствовался неподдельный интерес. — Я за годы службы по этой части ликбез прошел: щипачи, формазоны, скокари, медвежатники, из свеженьких профессий — кидалы, кукловоды… О грифах как-то не слыхал, не приходилось.

— Мало ли… — скептически бросил Джексон. — А приходилось ли нам еще несколько лет назад слышать о профессии «латыш»?

— А что, уже и такая есть? Или ты на ходу придумал?

— Ну, Олежек, ты как с луны свалился! Подумать можно, ты не в курсе дела, кто сейчас остался работать в госучреждениях, кто занимает места в министерствах, департаментах разных и в прочих великоважных державных институциях.

— Почему же, в курсе. Нацкадры.

— Верно, — кивнул Джексон. — На девяносто процентов они. А ты туда не влезешь ни под каким соусом, хоть тресни! И не потому, что умом не сподобился, а по одной лишь причине, что ты не есть гражданин этой страны, читай, латыш. Или я не прав?