Решальщики. Развал/схождение - [6]

— А что, ты уже скучаешь по мне?

— Не то слово! Слухай, когда будешь уходить, доберись до кабинета Наташки. Она чего-то трубку категорически не берет. Наверное, на операции.

— А, может, она просто не хочет тебя слышать?

— Да быть такого не могёт! Короче, оставь там для Натахи записку. Чтобы, как освободится, сразу мне отзвонилась.

— Вы бы определились, господин инспектор: по кому все-таки скучаете — по мне, или?..

Пока приятели обменивались взаимными пикировками, Яна Викторовна, улучив момент, подхватила со столика косметичку и принялась торопливо набрасывать экспресс-макияжик.

— …Шутка не удалась, шлифуй дальше, — вынес заключение Петрухин. — Между прочим, нам тут Брюнет новую халтуру подогнал.

— Денежную?

— Скорее, идиотскую. Из разряда «чищу карму, отрубаю энергетический хвост».

— А поподробнее?

— А подробнее — когда вернешься. Всё, давай особо там не рассиживайся. А то чё я тут, в одиночку, с минетджерами воюю? Пока-пока…

— Что-то случилось? В конторе? — поинтересовалась Асеева, пряча зеркальце.

— Случилось. Но не в конторе, — подтвердил Леонид. — Похоже, опять придется отрабатывать сторонний брюнетовый заказ. М-да… Что-то в последнее время я все чаще стал ощущать себя… проститутом.

— Надеюсь, хотя бы высокооплачиваемым?

— О да! И от этого ощущения становятся еще гаже.

— Попробуйте жертвовать получаемые гонорары на благотворительность. Может, станет немножечко легче?

— Именно этим я собираюсь заняться в самое ближайшее время.

— «Этим» — это чем?

— После твоей выписки я намереваюсь вытребовать у Брюнета недельку благотворительной реабилитации. И… — Купцов собрался с духом и выпалил: — И отправиться с тобой куда-нибудь в теплые края. С тобой и с Глебом, разумеется.

— Даже так? — прищурилась Яна Викторовна.

— Конечно. Тем более что с моим великовозрастным чадом ты уже знакома.

* * *

— Я тоже считаю, Борисыч, что всё это — муть полная. Но не мог же я в циничной форме указать на дверь заместителю главы КУГИ! Особенно теперь, когда у нас только-только начало выстраиваться подобие нормальных внерабочих отношений.

Проводивший чиновника до дверей служебного автомобиля Виктор Альбертович вернулся в свой кабинет, где они с Петрухиным немедля затеяли обмен впечатлениями.

— Допустим. Но какого хрена он к нам-то прискакал? С его возможностями можно зарядить весь личный состав ГУВД. Как минимум, отдел по борьбе с мошенничеством.

— Нарышкин не хочет обращаться в полицию, резонно опасаясь утечки информации, — объяснил Брюнет. — Сам посуди: ну как эта история дойдет до журналюг? А сейчас это особенно нежелательно. С учетом той кутерьмы, что нынче творится в Смольном. Хрен ему между…

— Да, это было бы забавно! — захохотал Дмитрий. Представив себе фантасмагорическую картину: огромный бетонный фаллос разит, наподобие орудия таранного типа, парадный подъезд штаб-квартиры городского Правительства. Протискиваясь аккурат между парных кваренгиевских колонн. — Да, а что за кутерьма?

— Да там, почитай, две трети народу на чумоданах сидит. В ожидании новых кадровых подстав со стороны преподобного Георгия.[3]

— Тем более. Получается, Нарышкина в любой момент могут — за ушко, да на солнышко? Какой тогда нам смысл евойную задницу облизывать?

— А мы облизываем не нарышкинскую задницу, а кресло, в котором она сидит. Разницу улавливаешь?

— Примерно.

— Вот и славно. Короче, чего мыслишь?

— Пока я вижу здесь только две зацепки, — неуверенно признался Дмитрий.

— Выкладывай. Что я из тебя всё как клещами?

— Во-первых, водитель Миша. Который оба раза отсутствовал, но при этом знал, в какой именно магазин во время его отсутствия отправится хозяйка.

— А резон?

— Да шут его знает! Может, ему за работу недоплачивают? Или мадам чем-то обидела? Да мало ли может быть причин?

— Хорошо, согласен. Что «во-вторых»?

— Госпожа Нарышкина оставляла машину в так называемой «вип-зоне», где обычно паркуется руководство магазина. Наверняка этот сектор контролируется камерами.

— Толково! — похвалил Брюнет. — А с самой мадам пообщаться не хочешь?

— Если честно — нет. Мадам — клептоманка, так что у нее, по определению, с психикой не в порядке. А уж с учетом нынешнего «усыхания»… Не, я психов боюсь.

— А кто не псих? Покажи!

— Тоже верно. Именно по этой причине я намереваюсь подогнать к Нарышкиной своего специально обученного человека. К слову, его услуги недешевы.

— Что за человек? — озаботился Виктор Альбертович.

— Я свою агентуру не сдаю.

— Понял. Сколько?

Петрухин пощелкал внутренним калькулятором и озвучил итоговое:

— Думаю, триста баксов в самый аккурат.

Виктор Альбертович безропотно достал увесистое портмоне, отсчитал три зеленых бумажки и переправил инспектору с насмешливым:

— Держи, крохобор.

— Не крохобор, а педант, — пряча деньги, уточнил Дмитрий. — Кстати, ты намекнул господину чиновнику, что за бесплатно даже голодный заяц на барабане не играет?

— Всё! Сгинь! Иди, работай.

— Значит, говорил, — удовлетворенно подвел черту Петрухин, направляясь на выход. — И это правильно, Витя. Ибо борьба с потусторонними силами требует не менее потустороннего финансирования… Слушай, будь другом — вызови под каким-нить предлогом Аллку? Вот прямо сейчас.