Решальщики. Развал/схождение - [4]

— Да-да, конечно, — согласился Станислав Аркадьевич, малость шокированный развязным поведением собеседника.

Несколько секунд чиновник собирался с мыслями, а потом, тяжко выдохнув, принялся излагать суть проблемы:

— Тут, видите ли, вот какое дело: в конце прошлой недели некий — я все-таки очень надеюсь, что шутник — подбросил моей Леночке три карты.

— Вы же сказали, что всё началось немного раньше? — напомнил чиновнику Брюнет. — С куклы?

— Да-да, точно так. Спасибо, Виктор. Действительно, всё началось с куклы.

— Однако! — хмыкнул Петрухин. — «Три карты». «Кукла». Считайте, вы меня заинтриговали.

Флэш-бэк

Начало октября. Отзолотившая своё осень только-только сменила «аватарку» на уныло-слякотный дагерротип.

В городе стыло, ветрено, мокро. Словом — противно.

Елена Ивановна Нарышкина выходит из угодливо-автоматически распахиваемых дверей знакомого нам универсама «Всячина», толкая перед собой нагруженную доверху тележку. Что именно в данный момент дополнительно транспортируется в карманах ее плаща, нам неведомо, да это сейчас и не столь важно.

Супруга чиновника подкатывает к машине, пытается открыть багажник и с удивлением обнаруживает, что тот, оказывается, и не заперт.

Зело подивившись такому обстоятельству, Елена Ивановна заглядывает внутрь и натыкается там на ручной работы, неуклюже сшитую куклу с выпученными глазами-пуговицами. Подобного рода игрушки частенько мастерят ученицы начальных классов — впервые и вынужденно взявшие в белы рученьки иголки на уроках по домоводству.

К слову — об иголках: самопальная кукла истыкана оными, что называется, с головы до пят.

Елена Ивановна испуганно озирается по сторонам, затем хватается за мобильник и, вызвав номер супруга, начинает отчаянно блажить:

— Стасик! Срочно приезжай! Я на парковке, возле магазина!.. Что?! Ты издеваешься? Какое совещание?! Какой еще губернатор?!. Да! Именно что случилось! Да!.. Твою жену хотят убить!!! Вот что случилось!!!

* * *

— …Стоп! А почему ваша супруга вот так вот, с ходу, решила, что ее хотят убить?

— Леночка клянется, что, когда заходила в магазин, специально проверила багажник — тот был закрыт, — пояснил Нарышкин.

— И чего?

— Согласитесь, что злоумышленник, который сумел открыть багажник, с таким же успехом мог подложить туда не куклу, а, скажем, бомбу.

— Резонно! — авторитетно заметил Брюнет.

— А смысл? — не менее авторитетно пожал плечами Петрухин. — Кабы в тот момент рядом с машиной находились вы оба — еще куда ни шло.

— Борисыч!

— Прошу пардона! Я всего лишь хотел сказать, что по роду деятельности у Станислава Аркадьевича всяко на порядок больше… пускай и не кровных врагов, но недоброжелателей точно.

— Я понимаю ход ваших мыслей, Дмитрий Борисович. Признаться, и сам немало размышлял над этим. Потому что у Леночки действительно нет врагов. Она очень открытый, очень общительный человек. А что касается ее недуга… Ну, вы понимаете?.. Я всегда старался… э-э-э-э… загладить… э-э-э-э… ущерб, который она…

— Хорошо-хорошо. За «недуг» всё понятно. А, скажите, ваша жена всегда ездит за покупками одна?

Нарышкин развел руками:

— В том-то и дело, что обычно ее возит наш персональный шофер, Миша. Но именно в то утро он отпросился к врачу. К зубному.

— Ясно. А через… сколько вы сказали? Десять? А через десять дней на той же самой парковочке возникли эти три карты. Так?

— Да, — подтвердил Станислав Аркадьевич. — Три, как выяснилось позже, карты Таро.

— Еще раз напомните расклад.

— Перевернутые: туз мечей, десятка мечей, девятка мечей. Если верить специальной литературе, такой расклад символизирует порчу, которая может привести к смерти. Через, дословно, «усыхание человека».

— Лично я, братцы, не верю во все эти карты, — проворчал Виктор Альбертович. Который на заре своей туманной криминальной юности немало времени провел на катранах и почти профессионально играл в ныне практический забытый терц.[1] — В куклу с иголками — еще куда ни шло, всякие там «вуду-шмуду». Но вот карты…

— Я тоже, до недавнего дня, не верил, — печально согласился Нарышкин. — Вот только факты.

— Какие факты? — оживился Дмитрий.

— Видите ли, моя жена сильно комплексует по поводу своей внешности. В части… э-э-э-э… форм.

— Да? А по мне так с формами там как раз все в порядке.

— Борисыч! — исторг суровую укоризну Брюнет.

А вот Станислав Аркадьевич, напротив, соглашательски закивал:

— Да-да, я тоже так считаю. Но вот Леночка… Уж на каких диетах не сидела, уж по каким врачам не ходила. Массажеры-тренажеры. Всё впустую, ни грамма не могла сбросить.

— Природу не переделаешь, — важно заключил Виктор Альбертович и невольно скосил глаза на свою солидное брюшко. — Кому сколько отмерено, столько тому и весить.

— А тут, сразу после истории с картами, за два дня потеряла почти три с половиной кило. Собственно, после этого с ней случилась форменная истерика, и мы вынуждены были обратиться в клинику неврозов. Где Леночка в настоящий момент и пребывает.

Как Петрухин ни старался, однако сдержать ухмылочки не смог:

— Хотите сказать, началось то самое «усыхание»?

В ответ Виктор Альбертович наградил подчиненного та-а-аким взглядом, что Дмитрий невольно закашлялся.