Репортажи из-под-валов. Альтернативная история неофициальной культуры в 1970-х и 1980-х годах в СССР глазами иностранных журналистов, дополненная интервью с ее героями - [13]

19 сентября Times вновь опубликовала заметку о выставке 15 сентября, где рассказала о событии в интерпретации ТАСС. В своем первом официальном репортаже агентство сразу же назвало эту акцию «дешевой провокацией с сомнительными целями». 18 сентября ТАСС добавил, что в районе пустыря идут строительные и дорожные работы, поэтому выставку проводить там нельзя было в любом случае, как нельзя будет ее провести и 29 сентября. В тот же день один из организаторов, поэт А. Глезер, сообщил, что 10 из 18 конфискованных картин, увезенных с пустыря на грузовиках и заляпанных грязью, были возвращены при странных обстоятельствах. За день до этого ему позвонила какая-то женщина и сказала, что ей и ее сестре после разгона выставки удалось спасти эти работы, многие из которых были сильно повреждены, и на следующий день она действительно привезла их ему, но отказалась назвать себя. Ранее другому участнику выставки милиция объявила, что все конфискованные картины были сожжены. А 18 сентября художники подали в Моссовет прошение о возвращении работ и защите своих произведений на намечающейся через две недели выставке от «хулиганов» с помощью милиции.

С небольшими вариациями об этом же сообщает Guardian от 19 сентября в заметке «Рисуя новую картину» и Frankfurter Allgemeine Zeitung от 20 сентября в заметке «Советские художники освобождены», отметив, что меры, принятые нижестоящими муниципальными властями в отношении художников, пытавшихся провести выставку абстрактных картин под открытым небом, похоже, не нашли одобрения у руководства Москвы и что советская пресса вообще не упомянула о событии 15 сентября в Беляево.

Также на эту тему 20 сентября публикует небольшую статью Питера Осноса газета International Herald Tribune. В ней отмечается, что заявление ТАСС, переданное только английской службой новостей, что подразумевает невозможность использовать его газетами и иными СМИ внутри СССР, было написано в неожиданно жестких выражениях неким Константином Андреевым. Фактически это было первое официальное признание властями инцидента 15 сентября, притом что США, повторно заявившие на днях протест советскому правительству в связи с нападением на американских журналистов во время разгона выставки и зрителей, так и не получили на него никакого ответа.

Наконец, 20 сентября New York Times опубликовала свое заявление под названием «Никакой разрядки для художников». Газета выразила уверенность, что Советский Союз нескоро сумеет загладить этот инцидент, свидетелем которого стала публика из разных стран, в том числе дипломаты и журналисты. Этот, по сути, призыв к общественности Запада обратить внимание на ситуацию в искусстве СССР заканчивался такими словами: «Это был черный день для тех храбрых людей, которые все еще пытаются продвигать дело свободного поиска и независимого творчества в Советском Союзе. Это был еще более мрачный день для аутсайдеров, уверенных в том, что прекращение холодной войны и начало разрядки сопровождаются и оттепелью внутри России».

Заметка в газете Neue Zürcher Zeitung от 22 сентября, подписанная Р. М., рассказывает о «письме возмущенных рабочих, не сумевших провести воскресник из-за странных хулиганов-художников», опубликованном в газете «Советская культура» 20 сентября. Такой инспирированной соответствующими органами публикацией советская пресса слегка приподняла завесу молчания вокруг неловкого события в Беляево, хотя нетрудно догадаться, что это «Письмо в редакцию» на четвертой странице прочли лишь немногие работники «советской культуры». Пересказывать содержание «возмущенного письма» тем более не имеет никакого смысла, ибо все подобные письма писались в едином стиле, однако с первого взгляда на текст становится понятно, что подписанты-рабочие (токари, электромонтажники и начальники дорожного хозяйства) не могли иметь и десятой доли той информации, что тщательно излагалась в письме. Корреспондент NZZ сразу же отметил, что, «поскольку в советских газетах нет ничего, что не соответствовало бы общепринятому мнению властей, это письмо можно рассматривать как официальную версию воскресенья», но не преминул подколоть советские органы в завершающем пассаже: «Посмотрим, проявят ли усердные воскресные работники в предстоящие выходные, когда художников-нонконформистов не будет, такой же интерес к добровольной вспашке отдаленного и ранее неиспользуемого луга. Во всяком случае, уже в прошлое воскресенье было странно видеть, что после инцидента с выставкой столь срочные до этого полевые работы немедленно прекратились».

Не позднее 21 сентября в газете Guardian появилась публикация молодой журналистки Анны Макхарди под названием «Тейт платит Москве той же монетой»[36]. В ней рассказывается о личном протесте директора галереи Тейт сэра Нормана Рейда против разгона выставки абстрактного искусства в Москве, выразившемся в отмене его официального визита в Москву для завершения переговоров о передаче работ Джозефа Мэллорда Уильяма Тернера из галереи Тейт и Британского музея на организуемые Британским советом выставки Тернера в Москве и Ленинграде в связи с 200-летием со дня его рождения. В Англии выставка Тернера была запланирована на ноябрь в Королевской Академии художеств. Основная масса картин для выставки поступит из Тейт, а 50 акварелей — из Британского музея. После этого выставка должна была отправиться в СССР. За день до публикации сэр Норман выразил надежду, что выставка все же состоится, но любое решение будет зависеть от позиции Москвы в отношении абстракционистов в течение ближайших месяцев. Нетрудно предположить, что это смелое решение директора Тейт также легло на чашу весов при обсуждении ситуации с неофициальными художниками в Политбюро ЦК, перевесив желания советских идеологов раздавить свободомыслие в искусстве.