Реплики в сборе: Литературные пародии - [8]

          напялил маску смерти

и сладострастно корчился в ночи.

Из преисподней подымался газ,

в кровавой пене

             мчался астероид,

в единственном глазу

                 сверкал сфероид,

пока не вытек и последний глаз.

Слепящий луч сознания потух.

Я распадался,

           но не ведал страха.

«Ужо, — я хрипло возопил из праха, —

отмстит врагам

            неубиенный дух!»

Жаль, нынче не успею аз воздать,

сложу в мешок

            раздробленные кости

и с дыбы слезу,—

               зван сегодня в гости,

передохну,

         а завтра — вновь страдать…

Рассказ новобрачного (Владимир Высоцкий)

Гуляет в юбочке бордо

Кассирша Вера.

И занимается дзюдо

Она, холера.

Ее в магазине у нас

Все опасались.

Но в понедельник с пьяных глаз

Мы расписались.

Во вторник, в среду и в четверг

Я продержался.

Наш дворник Федя Розенберг

Все поражался.

И в пятницу курям на смех

Был трезвый вроде…

А Зинка, стерва, мне при всех:

«Гляди, Володя…»

Все говорили: «Баба — страх!»

Но я уперся.

И вот в субботу на бровях

Домой приперся.

Я трезвым драться не люблю,

Скажите, братцы…

Но ежели я во хмелю,

Куда ж деваться?

Само собой пошел скандал

Промежду нами.

И тут я что-то ей сказал

Об ейной маме…

Ведь как-никак во мне семьсот

И пива сколько…

А я гляжу — ее трясет,

Ну смех, и только.

Тут как-то я ее назвал,

Но не обидно.

А дальше в памяти провал —

Заснул, как видно…

Очнулся в гипсе, как святой,

Хужей медведя.

А был когда-то холостой.

Ты помнишь, Федя?..

Тень фортуны

Конспект книг Игоря Шкляревского

Томление. Весна. Болит колено.

Уехал брат. Приехала Елена.

Похолодание. Приехал брат.

Уехала Елена. Снегопад.

Зима. Спилили тополь на полено.

Уехал брат. Приехала Елена.

Уехала Елена. Выпал град.

Тень птицы на стене. Приехал брат.

Елена! Брат! Елена! Я меж вами!..

Как воздух пуст! Я не могу словами…

Половинчатое решение

Люди! Я с вами! Я ваш до кровинки,

Нет в этом позы и жалких прикрас.

Вот оно, сердце, в нем две половинки,

Обе работают только на вас!

Виктор Боков

Врач-кардиолог, в лице ни кровинки,

Начал беседу себе на беду:

— Вы написали про две половинки,

Что вы имели при этом в виду?

Истины ради, не ради усердия,

Лишь потому, что наука права,

Два, уверяю вас, в сердце предсердия

И, уж поверьте, желудочка — два!

Факт, в медицинском доказанный мире.

Значит, желаете вы или нет,

Но «половинок» не две, а четыре,

Вы обсчитались, товарищ поэт…

Я растерялся, в лице ни кровинки,

Но замечательный выход нашел:

Я показал ему две половинки

И, не простившись с невеждой, ушел.

Забубенность

И поставил все на карту,

До последних дней

На крестовую дикарку

Из страны твоей.

Анатолий Передреев

То ли в Сочи, то ли в Нальчик

От родных полей

Забубенный ехал мальчик

Из страны своей.

Небеса чисты и сини,

Рай! А из купе

То и дело: «Крести! Вини!

Буби!..» И т. п.

Мат витает, дым не тает,

Крик: «Вальта не бей!»

Лишь на спинах не хватает

По тузу бубей…

В обстановке этой самой,

Будь он жив сейчас,

Со своей «Винновой дамой»

Пушкин был бы «пас»…

Обучение устному

Шел вчера я в толпе городской,

Показалось мне, трезвому, грустному, —

В разношерстице речи людской

Разучился я русскому устному…

Сергей Макаров

Сердцем чувствую: что-то не так.

Стало ясно мне, трезвому, грустному,—

Я по письменной части мастак,

Но слабее по русскому устному.

В кабинетной работе я резв

И заглядывал в энциклопедии,

Но далек от народа и трезв —

Вот причина подобной трагедии.

Нет, такого народ не поймет!

Не одарит улыбкою теплою…

И пошел я однажды в народ

С мелочишкой в кармане и воблою.

Потолкался в толпе у пивной,

Так мечта воплотилась заветная.

И, шатаясь, ушел: боже мой,

Вот где устная речь многоцветная!

Что ни личность — великий знаток,

И без всякой притом профанации.

Слов немного — ну, может, пяток,

Но какие из них комбинации!

Каждый день я туда зачастил,

Распростясь с настроеньями грустным

Кабинетную речь упростил

И украсил словами изустными.

У пивной мне отныне почет,

А какие отныне амбиции!

И поставлен уже на учет.

На учет в райотделе милиции.

Всё путем!

Льды на реке ломает март.

Апрель как вор в законе,

И льдины стаей битых карт

Разбросаны в затоне.

Геннадий Касмьшин

В свои права вошла весна,

Вокруг светлей и чище.

И стаи воробьев, шпана,

Спешат на толковище.

Грачи, как крестные отцы,

Глаза свои таращат.

Везде домушники-скворцы

Уже чего-то тащат.

Барыга-мерин погорел —

Мужик его треножит.

А голубь, фрайер, ожирел,

Взлететь — и то не может.

Лохматый пес сидит как вор

И пайку ест из плошки.

Крадется кот как сутенер,

На тротуарах — кошки…

Ворона, словно человек,

Разинула едало.

Сорока, падла, будто век

Свободы не видала.

Всех обогрел весенний свет,

Длинны, как сроки, тени…

И вот уже сидит поэт

И ботает по фене.

Змеи в черепах (Юрий Кузнецов)

Один, как нелюдь меж людьми,

По призрачным стопам,

Гремя истлевшими костьми,

Я шел по черепам.

Сжимая том Эдгара По,

Как черный смерч во мгле,

Как пыли столб, я мчался по

Обугленной земле.

Еще живой, я мертвым был,

Скелет во тьме белел…

Из чашечек коленных пил,

Из таза предков ел.

Блестя оскалами зубов,

Зловещи и легки,

Бесшумно змеи из гробов

Ползли на маяки.

Я сам от ужаса дрожал

(Сам Гёте мне грозит!),

И всех, естественно, пужал

Загробный реквизит.

Я шел, магистр ночных искусств,

Бледней, чем сыр рокфор…

Прочтя меня, упал без чувств

Знакомый бутафор…

Суаре на пленэре