Религия в истории народов мира - [188]
Примеров можно привести сколько угодно. Вот несколько наиболее наглядных.
Пищевые запреты существуют в том или ином виде почти во всех религиях. Основа их — стихийное, но целесообразное стремление к регулированию общественного потребления. Но во что оно вылилось? В бессмысленную тотемическую табуацию, в нелепые правила иудаистской религии относительно способов убоя скота, в изнурительные христианские и мусульманские посты, зачастую подрывающие силы и без того истощенных людей, и т. д. и т. д. Какая разумная цель достигнута этими изуверскими ограничениями?
Другой пример — погребальные и поминальные обряды и связанные с ними верования. В основе их лежат полуинстинктивные, а частью и разумные действия: изолировать разлагающийся труп, а в то же время и как-то сохранить его в качестве дорогой реликвии в память о близком человеке, почтить эту память поминальной трапезой и пр. Но когда к погребальным и поминальным обычаям постепенно примешивались суеверные религиозно-магические представления, началось уродливое разбухание самих обрядов: бессмысленное принесение в жертву ценных вещей, оружия, животных, а затем, местами, и умерщвление людей — жен, рабов, слуг, пленных. На поминках гвинейского царька десятками убивали рабов и других людей: посылали их на тот свет к умершему повелителю как вестников. Для погребения египетского фараона Древнего царства десятки тысяч рабов в непосильном труде строили долгие годы высокую пирамиду, тысячами погибали на этой работе. Крестьянин-осетин и сейчас еще несет разорительные расходы на устройство хиста — поминок по умершим сородичам, чтобы не дать им "голодать".
Третий пример — религиозно-магическая медицина. На почве примитивного народного врачевания развилось знахарство, на основе стихийной психотерапии — шаманство; и в какой-то мере в свое время этим удовлетворялась насущная потребность человека — потребность борьбы с болезнями. Но эта практика, сдобренная суеверными представлениями, породила ядовитые цветы шарлатанских фокусов шаманов, их бесстыдные вымогательства — резать скот в жертву духам; породила жульническую торговлю ладанками, частицами мощей и прочим "целебным" хламом, массовый обман у "святых мест" (Киев, Почаев, Лурд и другие фабрики чудес). Трудно подсчитать, сколько обманутых и разочарованных, сколько заразившихся и разорившихся приходится на каждого действительно или временно исцеленного у этих "святых мест".
Разнообразие верований и обрядов
Одно из важнейших наблюдений, которое нельзя не сделать, если всмотреться внимательнее в историю религий, — необычайное разнообразие верований и обрядов у разных народов и в разные эпохи. И это разнообразие нельзя объяснить одной только сменой последовательных стадий в общем развитии религии, соответственно ступеням общественного развития. Стадии стадиями, но дело не только в них: у народов, стоящих примерно на одной и той же ступени исторического развития, мы нередко обнаруживаем весьма несхожие формы религиозных представлений. И притом следует подчеркнуть — ибо это самое важное, — что несходство между религиями во многих случаях касается не только содержания отдельных верований (что само по себе не требовало бы даже особых объяснений), а и самого, так сказать, стиля, или духа, религии.
Когда мы говорим о неодинаковости в самом стиле религии, дело идет прежде всего об отношении той или иной религии к человеческой жизни в целом и к отдельным ее сторонам; иначе говоря, дело, так сказать, в ориентировке религиозных представлений и норм в отношении земной действительности.
Примеры различий между религиями
Возьмем несколько наиболее наглядных примеров. Конфуцианство и буддизм — две религии, возникшие почти в одно и то же время и примерно в сходных условиях общественного строя; мало того, обе религии почти 2 тысячи лет сосуществовали в одной и той же стране, у одного и того же народа — у китайцев (хотя буддизм, как "мировая" религия, распространен и во многих других странах). Но можно ли представить себе более несходные, чуть ли не противоположные по духу вероучения! Конфуцианство с его религиозным освящением установившегося общественно-политического строя, с его идеалом патриархально-феодальной монархии, опирающейся на родовые традиции, где весь культ сосредоточен в руках чиновников, старших в роде и старших в семье, конфуцианство с его пунктуальным выполнением строго установленных обрядов и церемоний и с полным отсутствием какой-либо мистики, какого-либо интереса к потустороннему миру; и буддизм, принципиально отрицающий всю земную жизнь, объявляющий ее сплошным страданием и обманом, буддизм с его идеалом полного отрешения от земного существования и погружения в спокойное небытие — нирвану; буддизм, требующий монашеского аскетизма от всех, кто хочет уйти от мучительной действительности. Конечно, тут речь идет о принципиальной стороне вероучений, а не о том, как они прилагаются к действительности, — ведь жизнь вносит в эти идеалы свои поправки, и на практике верующие — буддист и конфуцианец ведут себя не так уж по-разному, тем более что этот буддист и этот конфуцианец зачастую одно и то же лицо.
Имя историка и этнографа С. А. Токарева известно читателю по книге «Религия в истории народов мира», которая пользуется огромной популярностью. Предлагаемое издание знакомит читателя с работами С. А. Токарева, посвященными происхождению религии и ее ранним формам. С некоторыми из них любители истории познакомятся впервые. Книга рассчитана на всех, кто интересуется историей культуры и религии.
Монографическое исследование посвящено описанию и разбору традиционных народных обрядов, праздников, которые проводились и в настоящее время проводятся в странах зарубежной Европы, В книге показывается история возникновения и формирования обрядности, ее социальная сущность, выявляются конкретные черты для каждого народа и общие для всего населения Европейского материка или региональных групп.
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.