Религия - [239]
— А Матиас?
— Я освобожу его, чтобы он мог отправиться за море вместе с турками — в их обществе он будет пользоваться уважением и процветать. Он забудет тебя, как ты забудешь его. И если только ты не дашь мне повода поступить иначе, я не причиню ему ни боли, ни горя. Его жизнь, как и жизнь Ампаро, в твоих руках.
Людовико поднялся.
— Вот тебе мой ответ, — сказал он. — Теперь скажи мне свой, потому что я не приду во второй раз, чтобы спросить тебя.
Карла тоже встала. Она уже приняла решение. Она приняла его раньше, чем он вошел в комнату, потому что основные его требования было сложно не предугадать.
— Если, сдавшись, я смогу спасти Матиаса и Ампаро, я готова заплатить такую цену, сполна и по доброй воле и даже с радостью.
Людовико перевел дух.
— Когда прибудет подкрепление, — продолжала Карла, — я поеду с тобой в Мдину. И все будет так, как ты хочешь.
Суббота, 8 сентября 1565 года
Здание суда
Он являлся несколько раз в день, и сколько было этих дней, она не могла сосчитать; каждый раз он стаскивал с себя штаны, раздвигал ей ноги и насиловал на матрасе. Насиловал он грубо и долго, потому что Анаклето с трудом достигал оргазма и вроде бы считал, что в этом виновата она. Он был одержим чем-то, что, она знала точно, является злом, чем-то таким, что заставляло его единственный глаз гореть особенным огоньком. Половина его лица стонала и кривилась над ней, его дыхание было кислым, пальцы — жесткими и полными ненависти. Когда наконец он извергался внутри ее, он выкрикивал: «Филомена!» После чего он слезал с нее с таким видом, словно выбирался из кучи навоза, одевался, повернувшись к ней спиной, и уходил. Загадочное имя было единственным словом, какое он произносил.
Ампаро переносила его оскорбления, как переносила подобные вещи в прошлом. Тангейзер просил ее терпеть, и этого было достаточно для придания ей сил. Она была готова к худшему. Он знала худшее. Анаклето был самым незначительным из всего. Когда Ампаро слышала его за дверью, она плевала на пальцы, чтобы увлажнить между ногами. Она закрывала глаза и покорялась. Она сжимала в руке украшенный серебром гребень из слоновой кости, пока из ладони не начинала идти кровь. И все время, что Анаклето дергался у нее между бедрами, она думала о Тангейзере, своей кроваво-красной розе. Хоть ее шипы и пронзили ей сердце, он заставил ее петь. И как она пела! И как она поет до сих пор. Крепко сжимая зубы, Ампаро не произносила ни звука. Зато в своем внутреннем мире, который был шире и сложнее могущественного космоса снаружи и где полновластной хозяйкой была только ее душа, она пела от любви. Она пела. Пела. Пела. Когда Анаклето уходил, его семя стекало у нее между ногами, и это унижение задевало ее сильнее, чем боль в животе и синяки на руках. Но, отмываясь, она напоминала себе, что Тангейзер обязательно придет.
Он придет и заберет ее отсюда. И она будет петь для него.
Между изнасилованиями она лежала, обнаженная, на кровати, ушедшая в себя и унесшаяся далеко от этого мира. Старуха-сицилийка приносила ей еду. Та же самая иссохшая старая карга с похожими на паучьи лапки пальцами, которая неделями ошивалась на конюшне. Она смотрела на Ампаро с отвращением, в ее слезящихся глазах горел тот же огонек одержимости, что и в глазах Анаклето. Она что-то бормотала себе под нос и выплевывала слова, похожие на проклятия. Бросала на Ампаро злобные взгляды. Потом ключ поворачивался в замке, и карга уходила.
Ампаро мало ела. Днем она ждала, пока свет в высоко расположенном окне не начнет гаснуть, потому что Анаклето никогда не приходил после наступления темноты. Ночами она глядела на звезды, движущиеся по крошечному клочку неба, какой она могла разглядеть. Она почти не думала о выпавших на ее долю испытаниях. Жестокость — это просто часть природы, как зимний мороз, что-то такое, что нужно пережить, а потом забыть. Она не позволяла жестокости затронуть свой внутренний мир. Она думала о Никодиме и Борсе, которые относились к ней дружелюбно и заботились о ней по совершенно непонятной самой Ампаро причине. Она думала о Карле и о последнем — кошмарном — образе, явившемся ей в волшебном стекле: повешенная женщина в красном шелковом платье. Потом она снова думала о Тангейзере, который заставил ее почувствовать себя такой прекрасной: никто и никогда не делал с ней ничего подобного. Она расчесывала волосы гребнем из слоновой кости. Она наблюдала, как свет играет на выложенных серебром узорах. Она снова переживала часы, проведенные вместе с Тангейзером. Она вспоминала его прикосновение, синеву его глаз и звук его голоса. Она улыбалась, вспоминая о его дурачествах. Она размышляла над той сказкой, какую он рассказал ей, о соловье и розе.
Она плакала.
Ампаро вздрогнула в погребальной тьме перед восходом солнца, когда дверь ее тюрьмы со скрипом отворилась. Лампа осветила лицо Анаклето. Она ощутила тошноту. Она приготовилась. Она развернулась к нему лицом, чтобы он не разворачивал ее своими руками. Анаклето поднял руку. В руке он держал длинный кусок темной материи. Ткань переливалась, как что-то живое, когда на нее падал свет лампы. Блеск этой ткани ни с чем нельзя было спутать. И она была красная. Это было платье Карлы.
Франция, 1572 год. Госпитальер Матиас Тангейзер прибывает в Париж за женой, приглашенной ко двору на свадьбу. Рыцарь многое повидал в жизни: прошел не одну войну, привык убивать и хоронить близких… Но ничто из пережитого прежде не сравнится с тем, что ему предстоит выдержать в эту ночь, 23 августа, – ночь накануне дня святого Варфоломея. Прекраснейшая из столиц мира погружается в кровавый хаос, начавшийся с погромов против иноверцев и быстро превратившийся в войну всех против всех. Посреди безумия и резни Матиас мечется по смертельно опасному лабиринту городских улиц в поисках возлюбленной – и быстро понимает, что неведомый враг уже открыл охоту на них обоих…
Представь себе тьму, во тьме той — стальные прутья, поросшие ржой и вековой грязью. Вдохни адский воздух и осознай, что это запах наказания.Здесь в жилах тюрьмы-монстра текут сточные воды, собравшиеся со всего мира.Это — „Зеленая Речка“.Это — история ее бунта.
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!