Религии мира. История духовных поисков человечества - [139]
Гипотетически можно представить, что когда-нибудь мир закончит свое существование. На протяжении веков буддийские мыслители задавались вопросом: «А что будет, если в конце концов все существа осознают бедственность своего бытия, встанут на путь обретения нирваны и – понятно, что не сейчас, а через миллионы или даже миллиарды лет – достигнут нирваны? Исчезнет ли этот мир?» Но единого мнения по поводу самой возможности подобного расклада событий так и не было сформулировано, хотя некоторые мыслители признавали, что гипотетически такое возможно.
Ведь, как мы не раз говорили выше, мир заставляет существовать, вращаться в хороводе жизней и смертей кармическая энергия всех его жителей. Если не останется никаких кармических последствий, которые подталкивали бы мир к дальнейшему существованию, то он должен сойти на нет, угаснуть, «схлопнуться», к тому же даже воспринимать его будет некому.
Тем не менее большинство буддийских мыслителей склонны полагать, что у этого движения нет начала и никогда не будет конца. Да и для каждого отдельного человека, как полагают буддисты, это не важно.
Есть замечательный образ с крокодилами и рекой. Если ты попал в реку с крокодилами, то какая тебе разница, откуда взялись крокодилы, какова их порода, как долго еще они будут жить в этой реке? Твоя задача – избегнуть их зубов! Так и в буддизме: задача человека – выпрыгнуть из бессмысленного и жестокого круговорота бытия, дабы колесо сансары не перетирало его беспощадными жерновами времени, бесконечно продляя страдания.
Человек – это звучит гордо, или Шесть форм рождения
Буддизм говорит о том, что в мире желаний возможны всего шесть форм рождения.
На вершине пирамиды стоит человек. Только человек может достичь нирваны. Следующая ступенька вниз – это дэвы. К ним буддизм относит, в частности, всех тех божеств, которые так важны для индийской национальной религии. Буддизм воспринимает их как индивидуальностей, кстати говоря, допуская, что когда-то, много миллиардов лет назад, они были людьми или даже животными. Сейчас они переживают божественную эпоху своего бытия, она тоже когда-то закончится, и не вполне известно еще, кем они родятся в следующий раз. В своем нынешнем состоянии в нирвану они попасть не могут. И в этом их основная проблема. Именно поэтому человек и стоит выше богов.
Проблема богов еще и в том, что плен сансары для них сопряжен с осознанием своего могущества и блаженства. А человек, с одной стороны, способен видеть свои скромные силы и способности (если только правильно устроит сознание), а с другой – разумный человек понимает свою духовную нищету, ему есть от чего спасаться, он может осознать свое страдательное положение. Боги же погружены в блаженство, и никакое страдание их не беспокоит. Пока, на этом этапе бытия…
Следующая ступенька вниз – асуры, буквально «воинственный титан». Это демонические существа. Они описываются как загадочные полубожественные сущности, склонные к немотивированной агрессии. Их можно уподобить арабским джиннам или каким-нибудь нашим народным демоническим силам вроде кикимор и леших. Асуры обладают огромной силой, но все-таки гораздо более скромной по сравнению с дэвами.
Все, что мы перечислили, – это так называемые три счастливые формы рождения. И, подчеркнем, самый счастливый из всех существ – человек. Это очень интересная антропологическая концепция, где человек стоит на вершине сансарического бытия. «Человек – это звучит гордо», – могли бы, наверное, буддисты повторить слова Максима Горького.
Дальше следуют три несчастливые формы рождения. Четвертая по общему счету форма рождения, открывающая список несчастливых, – животные. В будущей жизни, как уверены буддисты, мы можем тоже родиться животными. С животными и с оставшимися двумя формами дело обстоит еще хуже, чем с богами. Срок бытия богов хотя и ограничен, но безумно долог, и, как уже было сказано, им свойственно блаженство и осознание своего могущества. У животных же все наоборот: с одной стороны, отсутствие разума, осознанности своего положения, а с другой – постоянное пребывание в страдательном состоянии. Все это не дает им даже гипотетической возможности хоть на йоту осознать бедственность положения, не говоря уже про возможность выхода. Любое животное будет страдать, пока не «переболеет» все свои предыдущие поступки и не родится в лучшем виде, в идеале – человеком.
Пятая форма – это преты. Они обитают в буддийском аду. Буддийский ад – строго структурированный, сложный, выстроенный по особой схеме. Прет – буквально «голодный», их часто так и называют: «голодные духи». Эти существа в прошлой своей жизни проявляли крайнюю неумеренность, беспредельную страстность. Классическое мифологическое описание прета – существо, у которого живот размером с огромную гору, а рот с игольное ушко, поэтому он никогда не может насытиться. Кстати говоря, считается, что преты встречаются не только в адских глубинах, их можно увидеть во время путешествий по земле, особенно в горах.
И самые несчастные персонажи, стоящие на низшем уровне неблагополучия и тоже обитающие в аду, – это
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.