Реквием для меццо - [28]

Дэйзи открыла дверь и вошла в ателье. Все, что она не так давно аккуратно разложила, вновь «разбежалось» по своим привычным местам.

— Люси?

Никто не ответил. Можно было позвонить в звонок, который было слышно в доме, — на случай, если посетитель придет, когда Люси нет в ателье, — но Алек торопился. Дэйзи написала записку и приколола ее канцелярской кнопкой к двери проявочной.

— Быстро вы.

— Люси нет. Наверное, обедает. Я оставила ей записку.

Алек нахмурился:

— Там совсем никого? И дверь не заперта?

— Боюсь, Люси несколько рассеянна. Пожалуй, ей повезло, что до сих пор никто не покусился на фотоаппараты.

— Я не про фотоаппараты. У мисс Фотерингэй есть проявочная? Она заперта?

— Нет, — виновато ответила Дэйзи. Перед ней сейчас был Алек-полицейский — пристальный взгляд серых глаз под сдвинутыми черными бровями кого угодно заставит почувствовать себя виноватым.

— А не использует ли мисс Фотерингэй реактивы с цианистым калием? И в курсе ли она, что это смертельный яд?

— Не хотите же вы сказать, что Беттину отравили цианидом, взятым у Люси?

— Вам виднее.

— Люси делала ее портрет, — признала Дэйзи, — и он вышел так хорошо, что мистер Абернати рекомендовал Люси своим друзьям. Думаю, по крайней мере, половина подозреваемых знала о проявочной.

Глава 9

— И все-таки следовало было найти Люси, а не запирать проявочную и не уносить ключ с собой. — Подняв глаза от бараньей отбивной, Дэйзи сердито глянула на вернувшего за стол Алека — он уходил звонить по телефону.

— Не мешает преподать мисс Фотерингэй урок по должному обращению со смертельно опасными веществами, — снисходительно ответил он и напомнил: — Я же оставил записку.

— Все равно она ужасно рассердится. — Дэйзи вонзила вилку в брюссельскую капусту.

Алек поморщился. Хотя Дэйзи старательно избегала этой темы, он хорошо понимал, что Люси Фотерингэй ужасно не нравится дружба достопочтенной госпожи Дэлримпл с простым полицейским.

— Том снимет отпечатки пальцев в проявочной, — сказал он, сбрызгивая лимоном филе камбалы. — Заедет сюда, возьмет ключ, так что Люси скоро сможет туда зайти.

Дэйзи повеселела.

— Вот пусть он вместо вас и велит ей впредь не оставлять ядовитые реактивы на виду.

— Мне вообще не понадобится ее допрашивать, если она расскажет все Тому. Нужно узнать, не оставался ли кто-нибудь из клиентов в фотоателье без присмотра и не расспрашивал ли ее о том, как проявлять и печатать фотографии. Однако, если Тому она не расскажет, я…

— Я сама все выясню. Алек, согласитесь, она охотнее поделится со мной, а не с вами и сержантом Трингом.

— Действительно. — Он вздохнул. Действуя в своем неподражаемом стиле, Дэйзи все сильнее впутывалась в расследование. — Думаю, то же самое можно сказать обо всей компании, которая подобралась в гримерке вчера вечером. Респектабельные вроде бы люди, а со следствием сотрудничать не желают.

В ее неотразимой улыбке промелькнуло оправданное самодовольство.

— А вот со мной они говорить стали. Или, скорее, не со мной, а через меня, — добавила Дэйзи, подумав. — Рассказали мне то, что хотели бы сообщить вам, но не лично.

— Да, артистический темперамент.

— Не у всех, как мне кажется. Русские — мистер Левич и Димитрий Марченко — не доверяют полиции в целом, боятся даже.

— Неудивительно, бедняги. Ну хорошо, начнем с Левича и продолжим в том порядке, в котором вы с ними беседовали.

— А, вот еще кое-что! — Голубые глаза Дэйзи воинственно блеснули. — Вы велели Пайперу уводить их от меня?

Алек усмехнулся:

— Конечно. Так и знал, что вы неправильно поймете. Я просто хотел, чтобы вы успели поговорить с каждым.

— Понятно, — смягчилась Дэйзи. — Итак, сначала Левич? Да, когда мы с Мюриэл вошли в хоровую, он сразу бросился к нам.

— Между ними что-то есть?

— Они просто друзья, — ответила Дэйзи слишком небрежно, чтобы это прозвучало убедительно. — Он боялся, что вы будете с ней грубы, — натерпелся от жандармов в России. Только я его успокоила, как Пайпер утащил его в «допросную». Потом Мюриэл пошла проверить, как там Абернати, и ко мне подошла Оливия Блейз, якобы за сигаретой.

— Оливия Блейз? Ученица Роджера?

— И соперница Беттины. О, не за самого Роджера, хотя, если уж на то пошло, она относится к нему очень тепло и, в отличие от Беттины, ему благодарна. За партию меццо-сопрано в «Реквиеме» — после нее карьера могла пойти резко в гору.

— Так-так! И роль досталась Беттине.

— Благодаря грязной уловке! Эрик Кокрейн пообещал, что отдаст партию Оливии, а Беттина пригрозила, что расскажет его жене про любовницу. — Дэйзи покраснела. — Полагаю, он подвозил Оливию от Абернати после уроков вокала — автомобиль показался мне знакомым. Уверена, дирижер по уши в нее влюблен, но без денег миссис Кокрейн славы ему не добиться.

— Мотивы были и у Кокрейна, и у мисс Блейз, — задумчиво произнес Алек. — Однако убийство произошло посреди концерта: соперницу устранять слишком поздно, а для дирижера тоже ничего хорошего — они с женой оба из кожи вон лезут, чтобы добиться известности. Что еще сказала мисс Блейз?

— Что у Беттины у самой было рыльце в пушку…

— Так-так!

— …но что полоскать чужое грязное белье на публике она не станет. К этому мы еще вернемся чуть позже. Кто следующий?