Реки счастья - [28]

— Я стал ханом! — воскликнул десятилетний сын Затмевающей Звёзды, увидев, что его мать осталась одна на балконе.

— Ты ханом стал лишь на мгновенье, — произнёс Визирь, ударив мальчика ножом в спину.

Затмевающая Звёзды обернулась и увидела, как её сын упал на красный ковёр, увидела кровь и рукоять ножа, торчавшую из его спины. Увидела Визиря, смотревшего на неё. На мгновение их взгляды встретились, а потом Затмевающая Звёзды исчезла. Визирь не сразу понял, что рухнул балкон, на котором стояла женщина. Он уселся на трон. Над его головой была корона Красной Орды. Тяжела была корона. Легко сломала бы она любую шею, если бы не золотые цепи, удерживавшие её в воздухе. И вот, оборвались цепи, и рухнула корона, сломав шею Визиря, наконец ставшего ханом. И над ханами смеётся рок. Землетрясения иногда случаются очень не вовремя. Такие дела.

Поэт открыл глаза и услышал голос Алау-султана, лежавшего неподалёку на камне, залитом кровью:

— Поэт, я рад, что ты жив. Кто-то же должен рассказать о нашем походе. Ты не ранен?

— Кажется, нет. Только сильно ударился головой о камень, когда падал.

— Это ты зря. Биться головой о камни вредно. В следующий раз выставляй вперёд руки. С переломанными руками историю можно хотя бы продиктовать, а если мозг размажет по камню, тут уже ничего не поделаешь. Да, даже если он останется внутри головы, но просто повредится, о рассказывании историй можешь забыть, а рассказать ты должен.

— Но есть ли смысл у нашей истории?

— Конечно, есть.

— И какой он?

— Кто мы с тобой такие, чтобы утверждать, что у нашей истории такой-то смысл. Расскажи людям историю, а смысл они найдут. Но осталось ещё одно дело. Я всё же напьюсь из Источника Счастья.

— Ну так пей! Кто тебе не даёт?! — произнёс ифрит низким хриплым голосом.

— Как это кто? Ты не даёшь, злодей проклятый! Ты завладел Источником и не даёшь людям из него напиться.

— Впервые слышу об этом.

— Перестань претворяться, коварный мерзавец. Какую подлость ты задумал на этот раз?

— Ребята, я не понимаю, о чём вы говорите.

— В наших легендах говорится, что когда-то все люди были счастливы, а потом джинны захватили Источник. Самый могущественный ифрит Сурт стал стражем и не пускает людей. Ты же Сурт? Вот мы и пришли тебя убивать, чтобы человечество, наконец, смогло напиться из Источника Счастья.

— Интересно, — ответил ифрит, — в наших легендах говорится почти тоже самое. Когда-то все джинны были счастливы, а потом пришли злые люди и прогнали нас в пустыню, захватив Источник Счастья. Теперь люди охраняют его и никого не пускают. Вот я и пришёл убивать людей, чтобы джинны, наконец, стали счастливыми, как прежде.

— Не может быть! Мы — хорошие! Вы — плохие! Вы проникаете в помыслы людей и наполняете их гордыней, злобой, алчностью, какие там ещё есть пороки.

— А вы — гады, набитые этими пороками до отказа, которые вместо того, чтобы с ними бороться перекладывают ответственность за их наличие на других. Существ, сумевших так загадить этот мир, как это сделали люди, ещё поискать надо. А ваша страсть к истреблению себе подобных! Страсть к истреблению вообще всего живого и осквернению неживого. Вы прожорливы, ленивы и не любопытны. А ещё считаете себя венцом творения!

— Гадство! — воскликнул Поэт, — Что ж получается? Люди веками считали гадами джиннов, а джинны веками считали гадами людей. Когда они встретились у Источника Счастья, сначала поубивали друг друга. И только потом выяснили, что ошибочка вышла, и все приходили попить.

— А колодец то всё это время никто не охранял, — сказал Алау-султан, — пей, сколько влезет, хоть лопни, и джинн, и человек.

— Я тут слышал ваши разглагольствования о смысле истории, — вмешался ифрит, — У меня есть предложение. Например, Если собираешься убить гада, сначала убедись, что это действительно гад, а не случайный прохожий. И ещё человек или джинн, находящийся рядом с колодцем, не обязательно является его охранником.

— Да. Неплохо, — согласился Алау-султан, — Неужели мы умрём рядом с Источником Счастья, не добравшись до него. Ифрит.

— Да?

— Ты ползти можешь?

— Кажется, могу.

— Поползли?

— Поползли.

— Один, два, три!

Ифрит и человек ползли к Источнику Счастья со скоростью страшно ленивой, страдающей от хронической депрессии, хромой черепахи, наглотавшейся успокоительного. Поэт с трудом поднял голову, раскалывавшуюся, как после ночи в «Подзорной трубе». Ифрит добрался первым. Он соскользнул по камням в Источник. Послышался плеск. Столб пара взлетел к небесам, пронизанный золотым сиянием восходящего солнца, показавшегося в просвете среди чёрных туч. И в этот миг начался дождь. Крупные капли заискрились на солнце.

— Ну надо же! — воскликнул Поэт, — Вчера, когда задрожала Гора, а меня бросило на камни, я думал миру пришёл конец.

— Ты когда-нибудь слышал о землетрясениях? — спросил Алау-султан. За мир можешь не волноваться. Он благополучно спасён, если его вообще надо было спасать. А вот мне, точно конец. Такие дела.

— Но, когда Сурт ударил мечом по древу, оно вспыхнуло, листья превратились в языки пламени, а теперь они зелёные. А вчера вечером они были жёлтыми.

— Поэт.

— Да?