Реки счастья - [25]

— Эта чо такое! — воскликнул Полифем и добавил ругательство настолько омерзительное и редко используемое, что догадаться о том, что слово неприличное можно было только, учитывая, что приличных слов, неизвестных другим в словарном запасе Полифема просто не могло водиться.

— По-разному называют, — ответил Пилигрим, — зелёный мёд, пряность, меланж, сома, лотос. Это особое наркотическое вещество с уникальными свойствами: оно увеличивает продолжительность жизни, наделяет некоторых способностью видеть сразу все варианты исхода какого-либо события. Если проглотить ложку происходит много интересного. Например: появляется сад. Если принять больше, можно попасть в прошлое, ну а ещё больше можно забраться совсем далеко и увидеть страшных чудовищ, таких страшных, что потом придётся глотать зелье, чтобы их забыть. Ещё больше, и ты просто умрёшь. Но для тех, кто знает меру, хорошая штука. «Сомы грамм — и нету драм», как говорится. «Примет сому человек — время прекращает бег. Сладко человек забудет и что было, и что будет». Добро пожаловать в дивный новый мир. И все счастливы. Вы посмотрите на этих людей. Они получают всё, что хотят, и не способны хотеть того, чего получить не могут. Есть, правда, побочные эффекты. Я уже говорил о передозировке. При длительном употреблении, глаза человека могут стать тёмно-синими.

— И вы так проводите всю жизнь? Ни к чему не стремитесь, ни за что не боритесь? — спросил Хромой.

— Мы стремились. Мы боролись. Точнее наши предки. Давным-давно, когда строители Пирамид ещё не поселились в долине Фэлнайфа, у подножья этой горы жили небольшие племена. В Море тогда была вода, а в воде была рыба. Люди вылавливали рыбу и были довольны. Да, это была неплохая жизнь. Достаточно еды, воды, крыша над головой, торговцы заглядывали, время от времени, время от времени случались праздники. Живи и радуйся. Но однажды появился человек в чёрном плаще, чёрная ткань скрывала лицо, или так только казалось, и лица вовсе не было. Его прозвали Безликим. Так вот, Безликий стал говорить людям, что так жить нельзя. «Вы должны стремиться к счастью», — говорил он, — «Вы великий народ, смысл жизни в борьбе и стремлению к вершине». В общем, он много чего говорил про избранность, миссию и так далее, но сводилось всё к тому, что на вершине этой горы есть сундук, оставленные «древними». Кто такие «древние», никто так и не понял. Есть сундук, а в нём страшно интересные тайны, которые сделают нас великими и счастливыми. Разумеется, тайны откроются только избранным, но ведь каждый точно знает, что избранным является именно он. И вот, все племена, жившие у подножья, поднялись на гору. Как вы думаете, что произошло у вершины? Они начали выяснять, какой же народ является тем самым великим и избранным. Когда все благополучно перерезали друг друга, случайно уцелевшие решили сначала открыть сундук, а уж потом продолжить резню. И они его открыли.

— И что там было?

— Сундук был пуст.

— Гадство!

— Не то слово. Теперь вы понимаете, как наши предки подсели на лотос. Они стали лотофагами. Потом в долину Фэлнайфа пришли люди построившие города Харлина.

— Почему они не завоевали вашу скалу или гору?

— Они называли это место Аламут. И побаивались наших правителей. Те готовили прекрасных убийц. Прошли столетия. Линалар стал Тартаром, Аламут стал Тральфамадором, а мы по-прежнему поглощаем лотос.

— Но, вы же не можете не замечать того, что происходит вокруг, — сказал Алау-султан.

— А что происходит вокруг?

— Страшная засуха.

— Засуха страшна тогда, когда есть чему сохнуть. Здесь всё уже давно высохло. Но, это для вас, мы живём в другое время.

— В другое время? А разве время не одно для всех?

— Нет. Допустим, жизнь — путешествие по пустыне. Вы идёте вперёд и проходите дюну за дюной. Дюны, оставшиеся позади — это прошлое, те, что впереди — будущее, а та, на которой вы стоите настоящее. Вам кажется, что вы можете идти только вперёд. Мы же можем видеть всю цепь дюн сразу. Все моменты времени всегда существовали, существуют и будут существовать. Выбирай, в каком жить. Когда вы видите покойника, вы плачете, если он был вашим другом, и радуетесь, если он был вашим врагом. Тральфамадорцы же говорят о покойниках: «Такие дела». Мы знаем, что покойник сейчас мёртв, но он жив в прошлом.

— Но вам это только кажется. Реальный мир устроен иначе. Это всё ваш зелёный мёд, или пряность, или как вы его там называете?

— А ты уверен, что точно знаешь, как устроен реальный мир? Пряность — что-то вроде подзорной трубы. Ты смотришь вдаль. Там стоит человек. Но ты его не видишь и делаешь вывод, что его не существует, а ведь это не так. Возьми подзорную трубу, и ты увидишь человека. Вы верите, что прошлого нет. Оно исчезло, занесено песками, рассеяно ветром, сохранилось лишь в памяти. Фенрир поглотил его. Но, что если вы ошибаетесь?

— Не опрокинуть ли нам за это дело ещё по ложечке? — спросил Поэт.

— Заметьте, не я это предложил, — сказал Пилигрим.

Гости Тральфамадора и Пилигрим проглотили по две ложки зелёного мёда и увидели, как солнце восходит на западе и садится на востоке. А потом это стало повторяться с невероятной скоростью. Солнце неслось среди облаков и в ясном небе. Мелькали вспышки молний, шли дожди, появлялась радуга, похожая на мост, по которому боги сходят на землю. Воздух становился влажнее. В Море снова появилась вода. Корабли, верблюды моря, вновь заскользили по волнам. Летучий Тартарец исчез. Поэт почувствовал, что взлетает. Невидимые крылья несли его на север. Он видел сияющие города Харлина, видел урожай на полях, цветущие сады, людей, верблюдов и телеги на дорогах. Медленно пролетая мимо моста, Поэт увидел четырнадцать всадников. Первым ехал Маннелиг. Он остановился на мосту и дождался прекрасную царицу. Солнце садилось, или восходило, на западе, заливая водную гладь багровым сиянием, когда влюблённые встретились на Мосту Тролля, чтобы жить вместе долго и счастливо, до конца дней своих. Поэту показалось, что он медленно растворяется в воздухе. Но прежде чем окончательно растаять, он услышал голос Маннелига: «Слушай, Тролль, пропусти людей, за которыми будут гнаться всадники, и никогда не говори, что будешь сидеть на этом мосту вечно, тебе же лучше будет».