Река жизни русло не меняет. Книга 2. Бог - [24]

Таких «деток» Руков нередко видел в состоятельных московских семьях. «Хотя почему только московских? — подумал он. — Такие „детки“ есть в любом регионе любой страны мира». Из себя они не представляют ничего. Могут только потреблять и мучить тех, кто больше всего их любит, то есть, прежде всего, — их родителей. Леру хотя как-то пытается обуздать полковник, пытается с большим опозданием, да и попытки его жалкие. Такие «детки» с раннего детства часто капризничают и подчиняют волю родителей своей воле. Они только требуют, требуют и требуют. А родители с раннего возраста им потакают, только бы дитя не плакало, только бы у него не разболелась голова. Такие «детки» это чувствуют и с начала не осознано, а потом и сознательно этим злоупотребляют. А когда они вырастают, то для самостоятельной жизни становятся непригодны. Для них жизнь — это поле удовлетворения их желаний, что на самом деле далеко не так. И пока их родители на вершине общественного положения, эти «детки» как могут, мучают своих отцов и матерей. Но, если по каким-то причинам, эти отпрыски оказываются один на один со взрослой жизнью, то, как правило, быстро ломаются. Затем они пополняют либо ряды наркоманов, либо ряды алкоголиков и очень быстро уходят из этой жизни, так как абсолютно к ней не приспособлены. Такие размышления крутились у Стаса в голове всё это время.

«Только бы выбраться отсюда, — думал Стас, потом неожиданно для себя обратился к Богу, — Господи, ну зачем ты хочешь вымазать меня в этой грязи? Помоги мне выбраться отсюда. Ты же можешь, Ты Всемогущий, почему Ты проводишь меня по таким страданиям и греховной жиже?»

Стас ещё не знал, что как только начинаешь себя жалеть и сетовать на несправедливую жизнь, а также на Бога, ты постепенно сгибаешься под обстоятельствами. Потом появляется ропот на Бога и, наконец, — падение. Господь сверх наших сил испытаний не посылает, а мы должны, доверяя Богу, эти испытания преодолевать.

После молитвы Руков не почувствовал близости Божьей, ответом на его обращение к Богу была тишина. Стас ещё не был зрелым христианином, который понимает, что иногда Бог нам отвечает одним словом: «Жди!». И тут очень важно доверять Ему. Но при этом необходимо оставаться верным Богу.

На следующий день, когда в его окошко заглянула Лера, что бы поболтать, Стас попросил у неё принести лезвие.

— Ты что, собрался себе вены вскрыть? — съязвила девица.

— Да, нет, надо ногти постричь, — отшутился Руков. На самом деле он лезвием хотел выпороть маячки из швов своей одежды.

К вечеру Лера принесла бритвочку. Стас аккуратно выпорол два маячка, оставил их держаться на самом кончике, так, чтобы при необходимости их можно вытащить за секунду. План побега созрел у него после противостояния с полковником. По сути, этот план был очень прост. Из робы он мгновенно вытащит маячки — их два, больше нет, он убедился, прощупав каждый шов по нескольку раз. Бельё можно будет вообще не одевать. Электрошокером нужно будет нейтрализовать Юру. Быстро связать его, и крайне желательно повредить ему ногу, можно кость не ломать, но ударить по ноге основательно, чем-то тяжёлым, это для страховки. Даже если его освободит Лёшка, преследовать Стаса он просто не сможет. Тревогу поднимут, конечно, сразу, но пока примчится группа захвата, за это время он успеет углубиться в лес на один-два километра. А бежать надо вглубь леса, подальше от трассы, так как трассы они заблокируют в первую очередь. Всё в его плане получалось более-менее приемлемым, кроме одного — как получить электрошокер, как обойти Леру. Конечно, Руков понимал, что в реальности всё может пойти совсем по-другому, не так как он спланировал. Но проблема с Лерой была главной загвоздкой, ещё до начала побега. Он мысленно махнул рукой, может, действительно придётся нахлебаться этой грязи.

Полковник Рябов уладил проблему с видеозаписью, которой его шантажировал капитан. Ему действительно пришлось заплатить. Видимо, капитан с такой суммой столкнулся впервые, поэтому излишне нервничал и осторожничал. Прошло уже пять дней с того времени, как Олег Викторович говорил с Беглецом. Но только сейчас он смог передать сто тысяч долларов этому капитану-бедолаге.

Теперь, когда вопрос решился, и у него была эта проклятая видеозапись, а также заверение капитана, что копию с данной записи он не делал, — теперь нужно было решать вопрос с Беглецом. За эти пять дней Рябов почувствовал, что петля на его шее ещё затянулась. Вроде, всё было как всегда: он нёс службу, выполнял свои обязанности, но при этом чувствовал, что петля затягивается и затягивается. Это чувствовалось по недомолвкам коллег, по многозначительным взглядам за его спиной. И за эти пять дней это чувство стало ещё острее.

Решив проблему, он хотел просто позвонить Юре и дать указание, чтобы он Беглеца убрал. У Олега Викторовича были сделаны документы на имя украинского гражданина с открытой визой в Евросоюз, и так же на этого «украинца» было открыто несколько офшорных счетов в разных западных банках. Видно, подошло время всем этим воспользоваться.

Но немного поразмыслив, полковник решил, что за сутки ничего плохого не случится, ведь пока всё тихо. Он позвонил Юре и предупредил его, что приедет говорить с Беглецом. На вопрос Юры — клиента мыть или нет, ответил, что не надо. Не до того ему сейчас. Но затем передумал, перезвонил и сказал Юре: «Приготовь его чистым». Этим звонком Рябов сильно удивил Юру, так как полковник свои решения менял крайне редко. Олег Викторович же подумал: «Зачем менять свои привычки, если их ещё можно продлить. Пусть это будет мой последний каприз».