Река вечности - [11]

– Чарльз, что это за буква?

– Б – значит бородавочник? – мальчик рассмеялся и посмотрел через плечо на старших детей, чтобы увидеть их реакцию.

Мерси не обратила на него никакого внимания и подняла другую карточку. – Джейсон?

– П... пуу... – это то, что мой папа делает после ужина. – Мерси плотно закрыла глаза, но быстро открыла их, услышав громкое хшижанье.

– Хватит! – она протянула другую карточку.

– Агнесса?

– Б, или Беби, моя мама говорит, что он может появиться у девушки, если она не будет сжимать поплотней ноги.

Мерси невольно бросила взгляд на хорошенькое личико Агнессы. Девочка ехидно улыбнулась. В мертвой тишине дети выжидающе смотрели на учительницу, гадая как она себя поведет. Мерси быстро выхватила другую карточку.

– Роберт?

– «С» – с этой буквы начинается слово «случка»: случка лошадей, коров...

Раздался громкий смех. Мерси ударила рукой по столу.

– Тихо! – закричала она, теряя контроль над классом. Первый раз за три года она вышла из себя. – Станьте в угол, все четверо. Нет, не в один и тот же угол, Роберт. В этой комнате четыре угла, так что всем хватит.

К концу дня, когда подошло время окончания занятий, нервы у Мерси были на пределе и у нее уже разболелась голова. Но тем не менее, она заставила себя улыбаться, когда стояла у двери, а дети одевали накидки, так как шел мелкий дождь и дул холодный мартовский ветер.

– До свидания, мисс Куил.

– До свидания, Тимми. Надень шапку.

– До свидания, мисс Куил. До завтра.

– До свидания, Арабелла.

– А я сомневаюсь, что вы завтра увидите меня здесь, после того, что я расскажу Па, что произошло сегодня... или даже прошлой ночью, – сказала Мари с коварной многозначительной улыбкой. Мерси чуть не задохнулась, во рту у нее все пересохло. Слова Мари потрясли ее, по телу пробежала дрожь. Чтобы не показать зловредной девчонке, что она уже на пределе, Мерси старалась говорить спокойно.

– Если твой отец не пустит тебя в школу, Мари, то мне от этого плохо не будет. Жаль, что против неграмотности нет закона. Мерси сдерживалась из последних сил, с нетерпением ожидая, когда последний ученик выйдет из школы. Наконец, маленький мальчик протиснулся в дверь, и вошел Даниэль. С полей его шляпы и накидки стекала вода.

Увидев его, Мерси не могла сдержать слезы. Она быстро отвернулась и пошла за своей шалью. Мерси понимала, что глупо с ее стороны плакать, но ничего не могла поделать с бегущими по щекам слезами.

Даниэль пошел следом за ней. Он обнял ее за плечи и повернул лицом к себе. Вытерев рукой слезы, он спросил:

– Так плохо, да? – его голос звучал заботливо.

– Я просто рассержена, вот и все.

– Все? – передразнил он ее. Его карие глаза смотрели на нее с такой нежностью и заботой, что она опять расплакалась.

– Я злюсь от того, что эти Бакстеры приехали сюда искать меня, да еще и завалились в школу. В течение часа все сказанное здесь узнает весь город. Мари Книбе прицепилась к словам Берни, что ты провел ночь со мной в одном доме. Она заявила также, что вряд ли завтра придет в школу, когда ее папаша узнает обо всем.

– Думаю, ты должна этому только радоваться. Она же доставляет тебе больше беспокойства, чем остальные старшие дети, вместе взятые.

– Да, это так, но я не обрадуюсь! Мари не умеет читать. Она же так никогда и не научится, если не будет ходить в школу.

– Но ты же не сможешь научить ее, если она не хочет. А что касается этой ночи, что я провел с тобой в доме, пусть думают, что хотят.

– Черт бы их побрал, этих стариков, которые любят совать свой нос в чужие дела.

– Не ругайся, дорогая. Я слышал, что мама все время так говорит тебе. Вытри глаза. Я хочу отвести тебя в лавку. Ты побудешь с Майком, пока я сделаю кое-какие дела, а потом я зайду за тобой.

– О, Даниэль! За последние два дня я наплакалась больше, чем за многие годы. Ты всегда советовал мне осушать слезы. Ты не любил, когда я плакала. Помнишь?

– Помню и до сих пор ненавижу, когда ты плачешь, – тихо сказал он ей. Даниэль достал из-под накидки кусок непромокаемой ткани и набросил ее на плечи Мерси.

– Я подумал, что у тебя нет с собой ничего для такой погоды, поэтому захватил эту ткань в лавке Майка. Накинь ее и пошли. Я думаю, что дождь зарядил на всю ночь.

– Даниэль! – Мерси взяла его за руку, когда тот направлялся к двери. То, что я узнала... Это открытие о моих родственниках... так потрясло меня. Я все еще думаю... об этом.

Даниэль видел, с каким трудом она сдерживается.

– Конечно, это было ударом для тебя. Он коснулся ее щеки, не отрывая от нее глаз. – О чем ты думаешь? Что смотришь на меня, как испуганный кролик?

– Ты стал относиться ко мне по-другому, когда узнал о моих родственниках? – в ее голосе звучало страдание.

– Я отношусь к тебе по-другому? Нет, черт возьми, конечно, нет! Почему? Разве ты чувствуешь себя иначе? Так это то, что тебя беспокоит?

– Я чувствую себя так, как будто не знаю, кто я теперь. Как будто я вообще никто.

– Мерси, Мерси... – Он нежно обнял ее. Она прижалась к нему, уткнувшись носом в его теплую шею. Он еще крепче обнял ее, и голос брата зазвучал прямо над ухом девушки.

– Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя так. Конечно же, ты принадлежишь к нашей семье. Верь мне.