Иногда я брал волков и уходил в лес. Сумерки заставали меня на заснеженной лесной дороге, далеко от города.
С наступлением темноты мои волки как-то странно оживлялись. Они делали огромные прыжки с дороги, начинали носиться вокруг и убегали в лес. «Все! — думал я, — больше к их не увижу!» Но проходило немного времени, звери по следам догоняли меня, радостно прыгали, ласкались и вновь исчезали...
Я понял, что это наступало время их охот, веление крови... Но смогут ли они быть такими же верными помощниками на охоте, как их родственники — собаки?
Ради этого как-то в праздничный день я пошел в лес с охотником-финном, у которого была гончая собака, и взял Река.
Собака погнала зайца, а я выбрал место и встал. Ко мне подошел Рек и улегся невдалеке. Гон шел прямо на меня...
С ружьем наготове я ждал зайца и краем глаза наблюдал за Реком. А он спокойно лежал и даже не поднимал головы. Заяц прошел мимо, и я его не видел. Рек по-прежнему был безучастен... Собака сошла со слуха, и я переменил место. Рек за мной не пошел и остался лежать. Несколько раз я менял места, стараясь перехватить зайца, но он забрался в густой ельник и там кружил. Подошел Рек и улегся у моих ног. Ни заяц, ни собака его не интересовали.
Волки охотятся ночью — может быть, в этом причина того, что Рек не пожелал участвовать в моей охоте?..
На этом я закончил свои эксперименты по воспитанию волков. Я убедился, что они умнее собак, легко поддаются дрессировке и могут быть надежными друзьями человека...
С моряками из Кронштадта я отправился на Волгу, когда там начал хозяйничать взбунтовавшийся корпус чехословацких военнопленных; воевал с офицерскими полками Деникина и казаками Врангеля; преследуя Колчака, попал в Сибирь.
А волки, которых, покидая корабль, я оставил лейтенанту Скалову, тоже приняли участие в гражданской войне. Они успешно применили на деле познания, полученные на корабле: перевозили по зыбким болотам пулеметы особого отряда моряков, действовавшего против интервентов на севере Мурманской области. Рек, защищая лейтенанта Скалова, перегрыз горло диверсанту; учительницу, заподозренную интервентами в связи с отрядом, спас от расстрела.
Но все это уже не относится к моим личным воспоминаниям о волках. Есть рассказ об их приключениях — давно написанный мною со слов участников героического похода балтийских моряков.
