Реформатор после реформ: С.Ю. Витте и российское общество. 1906–1915 годы - [3]

В настоящей книге я постараюсь проанализировать, как относилось к министру современное ему российское общество, когда он уже завершил карьеру. Активная государственная деятельность Витте закончилась в 1906 году. До самой смерти, последовавшей в 1915 году, он был отставным сановником, участвовал в заседаниях Государственного совета, поправлял здоровье на заграничных курортах, встречался с журналистами, писал мемуары. У читателя может возникнуть резонный вопрос: зачем же изучать «реформатора после реформ»? Действительно, бюрократическую отставку часто называют политической смертью. Витте потерял поддержку императора и возможность пользоваться испытанными методами бюрократического властвования. Именно в этих условиях публицистическая деятельность стала для графа важнейшим тактическим приемом в борьбе за общественное мнение.

Известный киевский публицист Александр Яблоневский, откликаясь в 1915 году на смерть графа, писал: «До Витте люди, живущие под соломенной крышей, не знали по фамилии ни одного министра, не исключая даже и тех, кто благородно потрудился над освобождением крестьян. Витте был первый, которого знал и прасол, и мужик, и сибирский ямщик»[5] (Яблоневский связывал такой живой интерес к графу с проведенной им винной монополией, затронувшей насущные интересы народа). Можно считать, что журналист намеренно сгустил краски ради красного словца. Однако нельзя отрицать – последствия реформаторской деятельности Витте ощущало лично на себе огромное количество людей, независимо от их сословного статуса.

О чем же – или, вернее, о ком – идет речь, когда мы говорим об «общественном мнении»? Ответ на вопрос о том, какой смысл содержит в себе это понятие, – такой ответ, который примирил бы разногласия среди исследователей[6], до настоящего времени не найден. Обращение к этой социологической категории в исторической науке ставит перед исследователем ряд вопросов. Кто является субъектом общественного мнения – иначе говоря, чьим языком оно заявляет о себе? Понятие «общественное мнение» исторично, не одинаково для разных эпох. Какое смысловое наполнение имел термин «общественное мнение» в Российской империи конца XIX – начала XX века? Современники широко использовали это понятие, хотя и не давали ему исчерпывающего определения.

В условиях самодержавного государства возможности публичного обсуждения вопросов общественной жизни были ограниченны. Реформы 1860-х годов стали важнейшим импульсом для формирования публичной сферы. Разные группы людей, не относящиеся к государственной бюрократии и аристократии, заявили о своем праве участвовать в решении общегосударственных проблем[7]. Посвятившая себя общественно важным делам и гражданскому долгу – так называемая прогрессивно мыслящая часть общества стала именовать себя общественностью[8]. Важным подспорьем для расширения публичной сферы послужило создание земских учреждений и институтов самоуправления.

В рамках этого толкования «общественность» начала отождествляться с публичной сферой и «общественным мнением». В свою очередь, руководствуясь интересами «общества» в его борьбе с самодержавием, «общественное мнение» было критически настроено по отношению к государственной власти и противопоставлялось официальной точке зрения. Видный представитель столичной бюрократии В.И. Гурко озаглавил свои мемуары «Черты и силуэты прошлого: Правительство и общественность в царствование Николая II в изображении современника»[9]. Гурко выделил несколько этапов, характеризующих противоборство двух полюсов: государственной власти и общества (сферы общественного мнения)[10]. Витте разделял такой взгляд на сущность и содержание понятия «общественное мнение». Известен разговор сановника с его давним политическим оппонентом, министром внутренних дел В.К. Плеве. В 1903 году Сергей Юльевич настаивал: «Правительству необходимо опереться на образованные классы [курсив мой. – Э.С.]. Иначе на кого же правительству опереться? – на народ? Но ведь это только фраза, диалектика Константина Петровича Победоносцева, графа Алексея Павловича Игнатьева, сенатора Александра Алексеевича Нарышкина!»[11]

Другой аспект развития «общественности» был связан с появлением в пореформенное время коммерческой прессы. Бурное развитие газетного дела во второй половине XIX века способствовало распространению практик чтения и формировало читающее и дискутирующее сообщество, также определяемое как «общественность», «образованное общество», «публика». По подсчетам А.И. Рейтблата, если в 1860 году на русском языке выходило 67 периодических изданий общим тиражом 65 тыс. экземпляров, то в 1900-м – уже 204 с тиражом 900 тыс. экземпляров[12]. Для Витте общественное мнение также было неразрывно связано с прессой[13].

Печать формировала и отражала общественное мнение. В конце XIX века журналисты пользовались уважением среди образованной публики. Один из публицистов заявлял, что «яркий газетчик у нас член общества, персона, которую решительно все знают, о которой все говорят»[14]. Журналист волей-неволей отражает настроения, предубеждения, стереотипы, характерные для общества в тот или иной период, ведь интерес читателей – источник, подпитывающий популярность автора. «Добродетель журналиста – нюхать воздух и замечать, чем интересуется общество в данную минуту», – признавал один из представителей газетного мира