Редкие земли - [43]

Получив приказ о переходе в «подпол», Макс несколько дней пребывал в недоумении. Вроде бы и так он то и дело передвигается со своей группой геологов, друзей еще по юношеским временам. Их пятерка прочесывает распадки длиной в несколько десятков верст, обнаруживает (или не обнаруживает) следы скандия, иттрия, лантанидов, столбят этот участок, вводят его данные на сайт «Таблицы» или покидают распадок без всяких следов, нанимают, опять же по Интернету, вертушку и перелетают еще за несколько сотен верст от какого-нибудь Бодайбо, то есть растворяются в тайге.

Грешным делом, он валил эту странную директиву на Гена. Должно быть, этот парень, которым он всегда восхищался, больше уже не может совладать со своей ревностью или даже яростью. Может быть, ради того, чтобы сохранить за собой свою любимую Ашку, он высосал из пальца эту директиву и попытался на Совете объяснить всю ситуацию сложностями межкорпоративной борьбы. Ген, неужели ты хочешь, чтобы я опять стал человеком ниоткуда?

Три дня спустя, в разгар короткого солнечного дня, когда температура твердо зациклилась на —45ºС, над распадком вдруг завис «Ми»-4-й. Все парни воткнули в снег лопаты и ледорубы: это еще кто к нам сюда пожаловал, свои или гады какие-нибудь? Через несколько минут вертолет сел на утрамбованную вездеходом снежную площадку. Из люка выскочила странная стройная фигурка в изящном городском пальтеце и в меховых унтах, побежала прямо к нему и только у него на шее оказалась настоящей живой Ашкой.

В землянке с натопленной до отказа печуркой они лежали обнаженными, как это бывало в купе экспрессов или в люксах пятизвездных отелей где-нибудь на Кипре. Оба плакали и целовали друг другу мокрые щеки.

«Теперь ты понимаешь, что мы расстаемся с тобой надолго, если не навсегда», — проговорила она.

«Ну а что Ген? — спросил Макс. — Он знает, что ты прилетела сюда?»

Она вытерла простынью свое лицо и завершила свидание короткой фразой: «Да, он знает».

Через два часа после приезда она отправилась обратно, чтобы успеть на конференцию АОП.

Конференция проходила за гигантским круглым столом в одном из исторических кремлевских залов с лепными бордюрами на голубых стенах. Интересно, что этот исторический зал в течение нескольких советских десятилетий бытовал под не очень-то историческим именем, увековечивая одного из мелких большевистских вождей. Имя это так укоренилось, что и сейчас бытует в обиходе, несмотря на возврат к имперской истории.

Что касается аббревиатуры АОП, она по нынешним временам больше всего напоминает интернетовский сервер, ну что-то вроде America On Prime, а вот на самом деле перед нами не что иное, как Академия Общего Порядка. Что это означает, не так уж важно, а важно то, что АОП существует уже в течение нескольких лет на правах совершенно открытой общественной структуры, хотя и содержит в своем составе немало людей, которые еще недавно принадлежали к структурам совершенно секретным. В руководящих ее кругах с равными правами голоса заседают, например, некие маршалы, некогда пребывавшие в РВСН, что можно расшифровать только одним образом, а именно: Ракетные Войска Стратегического Назначения. Рядом с маршалами сидят там и генералы, ничуть не скрывающие, а, наоборот, гордящиеся своей принадлежностью к разведке и контрразведке. Чинов МВД тоже немало, но эти держатся попроще, то есть поконкретнее. Есть тут и специалисты по возрождающемуся подводному флоту, по атомной энергии, по космосу, по дипломатии, по исторической науке, которой придается особое значение в свете выработки окончательной национальной идеи.

Эти патриотически настроенные историки на текущем заседании АОП заслужили поистине восторженные аплодисменты, когда выдвинули новые теории происхождения государства российского. Согласно этим теориям, базирующимся на основательных исследованиях, варяжские князья IX—X веков, пришедшие на Русь и, в частности, приглашенные славянскими племенами на княженье в новгородские крепости, братья Рюрик, Синеус и Трувор, вовсе не принадлежали к скандинавским норманнам, то есть к викингам, а были самыми что ни на есть славянами балтийских побережий, да к тому же еще не северных побережий, а южных, то есть по-братски примыкающих. В отличие от злобных викингов, опустошающих Францию и другие страны Европы, наши были добрыми, то есть славянскими, да и говорили на языках, близких к основополагающему, русскому. Именно поэтому варяги и были приглашены на наши престолы: во-первых, добрые, а во-вторых, понятные в речениях. По каким-то не очень ясным причинам наши современные исследователи не коснулись этимологии слова «варяг», а ведь она лежит на поверхности: «враги», «вороги», «варяги». Нетрудно себе представить ужас, который испытывали береговые народности, когда, скажем, на излучине Волхова появлялись корабли с вооруженными до зубов экипажами. Варяги, вороги плывут! Айда сдаваться! Большой разницы между варягами и викингами, ей-ей, не заметишь. В этой связи вспоминается стих из одной повести 70-х годов ХХ века:

Варяги мирно плыли в греки,

Как будто бы не на разбой,

Когда к ним вышли человеки,