Редкие девушки Крыма - [72]

– Саня, а откуда у тебя эта фотография? Ну, с девушкой, Франсуазой?

– Одноклассница подарила. Оксана, бывшая соседка по парте, а может, и не бывшая. Она сейчас в Москве, мы говорили по телефону как раз на середине виноградных работ. Я сказал, что работаю в паре с тобой, она сразу такая: «Ах, поздравляю, Сашка, ты влип, и не отпирайся!» – не знаю почему, может, как-то особенно произнёс твоё имя, а она почувствовала. И вот на днях прислала открытку.

– Понятно.

– Не ревнуешь?

– Ни на вот столько, – показала Таня кончик мизинца. – Даже не думаю, она ведь не Лена.

– Тань, ну причём здесь…

– Ладно, я валяю дурака. Уж и подразнить нельзя…

– А я думаю, где ты научилась так целоваться?

– А я думаю, где ты научился?

– У тебя.

– А я по вдохновению. Ну, ещё уроки замечательных кузин… Теория, не фантазируй лишнего. Практика только с тобой.

Мы неспешно двинулись к её дому.

– Знаешь, что я скажу, Сань? Только никому, это секрет.

Я кивнул.

– В госпитале обнаружили большую пропажу лекарств. Промедол, трамадол, другие психоактивные, но и не только. Судя по всему, тащили что под руку попадётся, не разбирая.

– Кто?

– Уже задержали нескольких. Одного хирурга после ординатуры, я его знаю. Никогда бы на него не подумала. Практиканты, санитары…

– А твоей маме ничего не будет? – спросил я.

– Она же не начальник госпиталя, не главврач, не заведующий складом. Ничего не будет, могут вызвать свидетелем.

– Будь она главврач, думаю, не допустила бы бардака, – сказал я.

– Наверное.

– И давно тащили, если известно?

– Как минимум с весны, больше полугода.

– Ничего себе! И… Тань, лекция о наркотиках как-то с этим связана?

– Верно понимаешь, опомнились. Вещества продавали в том числе и в школе.

– А мне никто не предлагал, обидно, да? Я даже не догадывался ни о чём.

– Грамотно действовали до поры, понимали, кто свой. В нашем классе вообще ни с кем не завязывались, у вас такие уже есть. А главный у них этот… козёл приблатнённый из девятого «Б».

– Земляков? – догадался я.

– Ага, он самый.

Вот, значит, чем промышляла наша «мафия». Вот откуда взялась их сплочённость и вот почему моё появление в Пиратском саду и довольно долгий разговор с Натальей Борисовной так озаботили Метца. Он ведь ближайший подручный Землякова, я часто видел их вдвоём. Выходит, им было что скрывать. Да и Димка Игнатович постоянно возле них отирался. И сбежал, несомненно, из-за этих событий. Раньше других почувствовал опасность. Или струсил, что дружки выставят его крайним. Может быть, уже выставили? Не жалко ни разу. А Надежда?..

– Тань, – спросил я, – а история с Надей тоже оттуда растёт?..

– Думаю, да, вряд ли совпадение, но точно пока не знаю. Мы пришли, Сашенька, спасибо, что проводил.

Раньше слов мне об этом сказал её взгляд, вновь какой-то виноватый. «Извини, что не приглашаю домой… но пока тебе нечего там делать».

7

Пятнадцатого ноября Олег и Марина получили в совхозе зарплату. Денег вышло больше, чем мы ожидали, а кроме денег – талоны на покупку баснословного количества великолепных поздних яблок по такой смешной цене, что её как бы и вовсе не было. Мотоцикл бы тут не помог; Миша выгнал из отцовского гаража «запорожец», взял меня грузчиком и осторожно поехал во Фронты. В совхозном магазине мы набрали столько «симиренко», «голдена» и «джонатана» что машина под тяжестью ощутимо просела, и я засомневался, сможем ли вывезти всё за один раз. Последние ящики, не вместившиеся ни на заднее сиденье, ни в багажник, я взгромоздил себе на колени, и мы кое-как тронулись.

Несколько ящиков мы оставили на ранчо, чтобы было чем закусить и угостить любимых учителей, к тому же Оля Елагина с Наташей захотели сделать сидр. Остальное развезли по домам. Как ни возмущалась Таня, как ни требовала дать ей подержаться хотя бы за уголок, я сам втащил её долю на четвёртый этаж, а вскоре и свою, на третий. Чувствовал себя при этом… Хорошо чувствовал. Вроде бы я уже самостоятельный, хозяйственный мужик и несу домой трудовую добычу. И Светлана теперь от своей доли не увильнёт.

А вечером вновь открыл тетрадь. Сочинять, на мой взгляд, было куда интереснее, чем вести дневник. Во-первых, можно писать помногу, хоть за пару часов придумать целую неделю, во вторых – совсем не обязательно каждый день. Я понимал так, что если задаёшь себе вопрос: зачем? – то и не надо мучиться, а приходит настроение Портоса – тогда пора.

8

В прошлый раз я оставил своего героя в постыдный для него миг. Олег, поверженный в уличной стычке первым встречным ровесником, поднялся с земли и, немного побродив туда-сюда, чтобы остыло горевшее лицо, вернулся домой. Мама, пока он гулял, на скорую руку сварила картошки, папа принёс с рынка десятикилограммовый арбузище. Олег наелся так, что, наклоняясь, еле-еле мог дотянуться лбом до колен, и почувствовал себя заметно лучше.

В тот день он больше не выходил на улицу, только на капитанский мостик. Смотрел в бинокль на корабли. Стоя на колене, крутился волчком на гладком полу своей пустой комнаты. Читал привезённый с собою роман Виктора Устьянцева «Флагман». Слушал «Маяк» по радиоприёмнику, и время от времени в гладкое пространство музыки и новостей вторгались обрывки каких-то местных переговоров. Часто бегал в уборную, выпускал переработанный арбуз. Казалось, всё прошло… Но ближе к вечеру, когда солнце стало заливать балкон, вспомнил о рыжей Михайловой и заново пережил унизительные минуты. Что он в ней нашёл? Наверное, дура: смеётся без причин. А этому белобрысому он ещё покажет, кто самый крутой! Вот только натренируется как следует – и покажет!