Речной бог - [3]

Затем я разрезал на полосы кишку огромного черногривого льва, которого Тан убил боевым копьем с бронзовым наконечником во время охоты в пустыне. Продубил эти полосы и скрутил из них тетиву. В результате у меня получился сверкающий лук такой мощи, что только один человек из всех, кто пробовал его натянуть, смог сделать это.

Обычно в войске учат стрелять так: воин встает лицом к мишени и натягивает лук, пока стрела с тетивой не упрется в середину груди; лучник держит ее, целясь, и выпускает стрелу по команде. Однако даже у Тана не хватало силы удерживать стрелу у груди. Ему пришлось разработать совершенно новый стиль стрельбы: встав боком к мишени и глядя на нее через левое плечо, он резко вскидывал левую руку и одним движением правой натягивал тетиву со стрелой, пока оперение не касалось его губ. Мышцы груди и рук гордо вздувались. В тот самый момент, когда лук был натянут полностью, он выпускал стрелу, казалось, почти не целясь.

Сначала стрелы летели наобум, как дикие пчелы из улья, но он тренировался изо дня в день, из месяца в месяц. Стер пальцы правой руки в кровь о тетиву лука, но потом они зажили и загрубели. Внутренняя часть левого предплечья покрылась синяками и ссадинами там, где тетива билась о руку. Чтобы защитить ее, я сделал кожаный щиток, а Тан непрестанно тренировался стрелять из этого лука по мишеням.

Даже я успел разувериться в способности стрелка овладеть таким оружием, но Тан на сдавался. Медленно, мучительно медленно он все-таки овладел оружием и даже научился выпускать подряд три стрелы быстрее, чем первая долетит до цели. И по крайней мере две из трех попадали в мишень — медный диск размером с голову человека, стоящий в пятидесяти шагах от Тана, — а летели они с такой силой, что легко пробивали диск толщиной с мой мизинец.

Тан назвал свое мощное оружие Ланатой, и имя это не случайно совпало с детским именем моей госпожи. Теперь он стоял на носу корабля с самой женщиной и держал ее тезку в руке. Парочка получалась чудесная, но вели они себя слишком открыто, и я не мог не беспокоиться.

— Госпожа, немедленно идите сюда на корму! — резко позвал я. — Там находиться небезопасно.

Она даже не обернулась в мою сторону и только молча показала мне кукиш. Вся команда видела это, и самые смелые заржали. Наверное, черная служанка научила Лостру этому жесту, который больше подходит «дамам» из портовых таверн, чем дочери дома Интефа. Я собирался было упрекнуть ее, но тут же оставил мысль об этом — госпожа моя воспринимает укоры только в определенном настроении. Вместо этого я начал достаточно энергично бить в бронзовый гонг, скрывая огорчение и тревогу.

Пронзительный вибрирующий звук разнесся над зеркальными водами лагуны, и в то же мгновение воздух наполнил шелест крыльев. Тень закрыла солнце, когда с островов папируса, небольших озер и открытой воды между зарослями тростника в воздух поднялась туча водоплавающих птиц самых различных пород: черно-белые ибисы с хищными клювами, священные птицы долины реки; стаи издающих звуки гусей в живописном плюмаже, каждый с рубиновой капелькой в середине шеи; зеленовато-голубые или черно-белые цапли с мечеобразными клювами и огромными крыльями; уток было столько, что рябило в глазах.

Охота на диких птиц — одно из страстных увлечений египетской знати, но сегодня мы охотились на другую дичь. В тот же момент я заметил далеко впереди волнение на зеркальной поверхности воды. Оно было сильным, и сердце мое тревожно забилось: я знал, какой ужасный зверь движется под водой. Тан тоже заметил его, но реакция была противоположной. Он издал вопль гончей, почуявшей след, и команда ладьи заорала вместе с ним, налегая на весла. «Дыхание Гора» понеслась вперед, подобно одной из птиц, которые закрыли солнце над нашими головами, а госпожа моя завизжала от возбуждения и ударила кулачком по мускулистому плечу Тана.

Впереди снова появилась мутная волна, и Тан дал сигнал рулевому следовать за ней. Я продолжал колотить в гонг, чтобы укрепить свой дух и поддержать в себе храбрость. Когда мы достигли места, где видели движение под водой в последний раз, корабль медленно заскользил по воде и остановился. Все люди на борту стали внимательно глядеть в воду вокруг ладьи.

Так уж случилось, что я один посмотрел под корму. Здесь было мелко, и вода была почти прозрачной, как воздух. Я издал пронзительный звук почти так же громко и резко, как и моя госпожа, и отскочил от поручней, потому что чудовище находилось прямо под нами.

Гиппопотам — ближайший друг Хапи, богини Нила. Мы могли охотиться на него только с ее позволения. Ради этого Тан молился и приносил жертвы в храме в то утро, а моя госпожа стояла рядом с ним. Правда, Хапи ее покровитель, но я сомневаюсь, что она стала бы с таким желанием участвовать в церемонии только по этой причине.

Животное, которое я увидел под нами, оказалось огромным старым самцом. Мне почудилось, что величиной он был с нашу ладью. Гигантское тело грузно перемещалось по дну лагуны. Вода замедляла его движения, и он казался чудовищем из кошмарного сна. Копыта поднимали ил со дна, похожий на облачка пыли от копыт диких антилоп, несущихся по пустыне.