Рецепт счастья - [34]

— А, да, — взволнованно сказал Рурк. — Насчет этого… Мы еще приедем. Но уже как вожатые. Мистер Беллами пригласил нас обоих приехать следующим летом в лагерь поработать, если мы захотим.

Вот как. Возможно, это был намек ей отступить. Но Дженни этого не сделала. Однако Рурк был в такой растерянности, что она не знала, как продолжить, и просто обняла его.

— Я так рада, Рурк. Я рада, что ты вернешься.

На какой-то миг, равный продолжительности удара сердца, Рурк обнял Дженни в ответ, и в эту секунду она почувствовала себя парящей в небесах. Но Рурк замер и отстранился.

— Хотя вообще-то, — продолжил Рурк, словно этой волшебной секунды и не было, — я уверен, что отец придет в бешенство и запретит мне приехать. Он хочет, чтобы я, по его выражению, тратил свое время более продуктивно.

— Так, значит, ты не вернешься?

— Нет. Это значит только то, что мне придется отстаивать это право. Я постоянно этим занимаюсь. — Рурк посмотрел сквозь завесу дождя, который заливал озеро.

— Вы с отцом часто ссоритесь? — спросила Дженни.

Рурк пожал плечами:

— Я стараюсь этого избегать. Этот сукин сын жесток.

— В каком смысле «жесток»?

— А сколько значений у слова «жестокий»?

Дженни приняла этот вопрос за риторический. Она попыталась составить свое мнение о семье Макнайт. Как и всем, Дженни они представлялись идеальной семьей, живым воплощением американской мечты.

— Тебе повезло иметь отца, — сказала Дженни.

— Точно, — фыркнул Рурк.

— Иногда мне так сильно хочется, чтобы у меня был отец, что я готова принять любого, даже жестокого.

— Тогда ты сумасшедшая.

— Неправда. Однажды меня укусила собака. Как выяснилось, она была злой потому, что ее били.

— Собака ничего не понимает.

— Я просто говорю, что должна быть какая-то причина. Когда людям причиняют боль, они становятся жестокими.

Или же просто убегают. Дженни подумала, что это, наверное, и случилось с ее мамой.

Рурк посмотрел на Дженни, и на его лице она увидела ярость. Это очень плохо, подумала Дженни. Однако она не собиралась сдаваться.

— Как мы перешли к этой теме? — спросила она. — Я всего лишь хотела…

Дженни замолчала. Может ли она это сказать? Может ли сказать ему?

— Я хотела, чтобы ты меня поцеловал. И все еще хочу.

Рурк издал нечто похожее на тихий стон.

— Нет, — сказал он. — Тебе кажется.

Рурк вышел из-под навеса и зашагал прочь, не обращая внимания на дождь.

Дженни почувствовала себя глупо. В глазах защипало. Она ненавидела Рурка Макнайта. Всегда будет ненавидеть. С этой мыслью, укрепившейся в сознании, Дженни переждала дождь и отправилась помогать дедушке. Когда они закончили выгружать выпечку, снова выглянуло солнце. Над озером Уиллоу повисла радуга.

Дженни обошла кузов фургона и увидела, что рядом с ним ее ждет улыбающийся Джоуи. Несколько минут они болтали о всякой ерунде, смеялись, и Дженни еще раз представила Джоуи дедушке.

Дедушка улыбнулся, отвечая на рукопожатие Джоуи. Тот произнес несколько приятных фраз вроде того, что ему нравятся бабушкины эклеры с кленовым сиропом.

Слава богу, она встретила Джоуи. С ним Дженни чувствовала себя весело и спокойно, и у него никогда не случалось приступов ярости. С Джоуи было комфортно. Он никогда не заставлял Дженни чувствовать себя неловко или глупо. Джоуи никогда не доводил ее до слез.

На следующий вечер Дженни и Нина отправились в лагерь «Киога» посмотреть фейерверк над озером Уиллоу в честь Дня независимости. И Джоуи сделал свой ход. Они расстелили одеяло на берегу реки, и, когда сели, Джоуи прижался к Дженни плечом, наклонился и прошептал ей на ухо:

— Я хочу, чтобы ты была моей девушкой.

Дженни не знала, что ответить. Не знала, хочет она этого или нет. И несмотря на то что Джоуи наклонился еще ближе, она бросила взгляд на Рурка. Он стоял неподалеку, засунув большие пальцы за ремень шорт. Рурк смотрел на Дженни со странным выражением лица. Она попыталась спросить взглядом, есть ли у них с ним шанс, но Рурк либо не понял, либо ему было все равно. А потом он без колебаний обнял какую-то девушку за талию и шепнул что-то ей на ухо, заставив ее захихикать.

Рурк надеялся, что это сработало. Он провел с Хохотушкой почти весь вечер. Он не запомнил имени девушки, но она была ему нужна. Он не знал, что еще делать. Дженни стала в него влюбляться. Сам Рурк уже давно был в нее влюблен, но не позволял себе об этом думать. Дженни нравилась Джоуи, нравилась с самого первого дня, и Рурк не хотел уводить девушку у друга. Ему нужно было просто убедить Дженни, что он такой же сукин сын, как и его отец. Тогда он перестанет нравиться Дженни и она полюбит Джоуи, как и должно было случиться. Джоуи ее заслуживал, а он нет. Джоуи знал, как нужно обращаться с такой девушкой, как Дженни. Джоуи не чувствовал внутри себя пожара, как это было у Рурка. Он не сгорал от чувств, таких сильных, что они могли уничтожить обоих.

Все оставшееся лето Рурк старался, чтобы Дженни видела его с разными девушками. Просто хотел напомнить ей, что он — сукин сын, поэтому ей лучше встречаться с Джоуи.

Пища для размышлений от Дженни Маески

Пирог счастья

Готова поспорить, вы никогда не обращали на это внимания. Но после моей статьи вы всегда будете замечать. Маленькая семейная пекарня — это настоящее счастье. Подумайте об этом. Вспомните, как вы ходили в булочную. Вы когда-нибудь видели там человека в плохом настроении? Такого не бывает. Продавцы за прилавком всегда жизнерадостны. Покупатели в приподнятом настроении. И даже звуки и запахи в булочной — абсолютно все делает вас счастливыми.