Рецепт счастья - [12]

Дженни выпрямила спину и посмотрела на Рурка:

— И что это? Военные трофеи? Подарки за секс? Оставшиеся вещи бывших подружек?

— А что? — спросил Рурк, но лицо ее выражало смущение. — Я сдавал их в прачечную.

— И ты считаешь, что это нормально?

— Послушай, я не монах.

— Это точно. — Дженни держала на указательном пальце тонкие прозрачные трусики. — А ты бы надел такое?

— Надеюсь, ты не считаешь меня извращенцем.

— Я остаюсь в твоих боксерах, — заявила Дженни.

Она направилась в ванную и остановилась возле Рурка. Ее лицо находилось всего в нескольких дюймах от его обнаженной груди. От его кожи исходил влажный жар, который пах мылом.

— Мне лучше поторопиться. Как ты уже сказал, впереди еще один трудный день.

Дженни зашла в ванную. Оказалось, что радио настроено на ее любимую станцию. На полке лежали три чистых, аккуратно сложенных полотенца. Именно так, как она любила. Именно того размера: одно большое для тела и два маленьких для рук.

Конечно, было бы лестно представить, что она нравится Рурку. Но все осталось в прошлом. За все эти годы Рурк не сказал ей и десяти слов. До этого времени он вообще едва ли ее замечал. Не замечал, пока она не стала уязвимой. Дженни скорбела по бабушке, осталась без дома, ей некуда было идти, не к кому обратиться. Рурк не замечал ее, пока ей не потребовалась помощь. Очень интересно.

Чтобы застегнуть дизайнерские джинсы, Дженни пришлось лечь на кровать и втянуть живот. Согласно ярлычку на поясе, джинсы были ее размера. Возможно, они раньше принадлежали девушке по имени Бэмби или Фэнни, которой явно нравились вещи словно измазанные малярной кистью.

Лифчик, как ни странно, подошел Дженни идеально, хотя ей никогда не нравился пуш-ап. Дженни надела бело-малиновый обтягивающий свитер с треугольным вырезом.

Потом она зашла на кухню. Носки, которые дал Рурк, были велики и шлепали по линолеуму. Когда Рурк посмотрел на Дженни, в его лице появилось кое-что, чего раньше она никогда не замечала. И это выражение моментально исчезло, но Дженни все равно успела заметить. Это было невероятное, безудержное желание. Господи, подумала Дженни, а стоило всего-навсего разодеться, как модели Виктории Сикрет.

— Ну и ну! — сказал Рурк.

— Эй, между прочим, это одежда из твоего шкафа, — разозлилась Дженни.

Рурк нахмурился.

— Нет, я имел в виду: хочешь «Ну и ну!»?

Он протянул Дженни упаковку шоколадного печенья подозрительного вида. Она тряхнула головой.

— Может быть, ты и кофейный маг, но это, — Дженни кивнула на пачку печенья «Ну и ну!», — отвратительно.

Рурк оделся на работу и выглядел великолепно. Самый молодой начальник полиции Ульстерского округа. Обычно для достижения этой должности требовались годы работы, опыт и искусная агитационная кампания в поддержку своей кандидатуры, но в городке Авалон не требовалось ничего, кроме согласия на необычайно низкую зарплату. Несмотря на это, Рурк подходил к работе со всей серьезностью, чем заслужил у жителей уважение.

Дженни взяла большой апельсин и села за стол.

— Ты работаешь в воскресенье?

— Я всегда работаю по воскресеньям.

Дженни об этом знала, но не хотела признаваться.

— Что дальше, шеф? — спросила она.

— Мы едем к твоему дому, встречаемся со следователем. Если нам повезет, выясним, какова была причина пожара.

— Повезет? — Дженни вогнала ноготь в шкурку апельсина и принялась его чистить. — И почему мне кажется, что везение меня покинуло?

— Ладно, это все пустые разговоры. Я хотел сказать, чем быстрее расследование закончится, тем быстрее ты получишь спасенное имущество.

— Имущество. Это как-то нереально. — Внезапно Дженни кое-что вспомнила, и ее охватило беспокойство. — Ты сказал, что постирал мои вещи?

— Ага. Я только что слышал, как стиральная машина остановилась.

— О боже. — Дженни вскочила на ноги, бросилась в небольшую комнату, которая прилегала к кухне, и открыла дверцу стиральной машины.

— Что случилось? — спросил пришедший следом Рурк.

Дженни вытащила поварские штаны и, проверив карманы, достала маленькую пластиковую коробочку. Этикетка все еще держалась, но внутри была мыльная вода. Дженни отдала коробочку Рурку.

Он взглянул на этикетку.

— Похоже, все таблетки растворились.

— Ты стал обладателем самой спокойной и безмятежной стиральной машины в Авалоне.

— Я не знал, что ты принимаешь успокоительное.

— Ты считал, я смогу пережить смерть бабушки просто так, без помощи?

— Ну да.

— Почему ты так думал?

Рурк положил коробочку на кухонный стол.

— Сейчас и все утро… я не заметил, чтобы с тобой было что-то не так.

Дженни задумалась. Она оперлась вытянутыми руками о край стола. Но потом сообразила, что такая поза подчеркивает ее грудь, обтянутую узким свитером, и согнула руки в локтях. В ночь, когда умерла бабушка, доктор спрашивал, насколько тревожно она себя чувствует по десятибалльной шкале? Он посоветовал задавать себе этот вопрос каждый раз перед тем, как принять таблетку, чтобы избежать зависимости.

— Сейчас я на пятерочку, — тихо сказала Дженни, чувствуя едва различимый шум в ушах и небольшое напряжение в мышцах. Ни потливости, ни усиленного сердцебиения, ни гипервентиляции легких.

— Я понимаю, это не твоя одежда, — сказал Рурк, — но в ней ты выглядишь самое меньшее на семерочку.