Рецензии на 'Кромешника' - [4]
Какие же социальные идеи зримо воплощает Кромешник, он же Ларей, он же Гек? Прежде всего, как уже сказано выше, он есть иллюстрация харизматического лидера. Напомним, что термин "харизма" был введен Максом Вебером и получил последнее время в среде российских политтехнологов и смежных специалистов статус наиболее модного термина. Сейчас только ленивый не пишет о харизме. Напишем о ней и мы.
Вебер указывает, что понятие харизма "применяется к определенному качеству личности индивида, благодаря которому он отличается от обычных людей и воспринимается как обладатель сверхъестественных, сверхчеловеческих или исключительных способностей". Здесь же он поясняет, что "эти качества не свойственны обычному человеку, они приписываются божественному происхождению или воспринимаются как образцовые, благодаря чему индивид считается вождем (leader)... Харизма признает только внутреннюю детерминацию и внутренние ограничения. Обладатель харизмы ухватывает предназначенную для него свыше задачу и требует от других послушания и следования за ним в силу своей миссии" [М. Вебер]., (Цит. по Н. Фреик).
Йоханнес Штайрер, профессор Экономического университета Вены, выделяет 4 основных харизматических архетипа: патерналистский ("Отец"), миссионерский ("Спаситель"), величественный ("Царь") и героический ("Герой"). Прежде всего покажем, что Кромешник точнее всего соответствует "героическому" типу. Процитируем Нойбергера:
"Герой является "юношеской противоположностью" состарившегося отца и олицетворяет то, чем некогда был наделен сам отец, - мужество, закаленность в боях. Герой, непоколебимый и одинокий, наделенный сверхчеловеческими силами, идет своим путем, побеждая всех врагов, завоевывая восхищение и признательность окружающих и обретая в конечном счете бессмертие. Он никому не подчинен, реализует коллективную мечту о власти и свободе, самодостаточен, самобытен даже в своих фантазиях, могуч и силен. Короче: герой всегда грандиозен".
Не правда ли, перед нами краткое описание главной сюжетной линии романа - истории становления Кромешника?
Однако все не так просто. В Кромешнике мы, хоть и на втором плане, можем проследить черты всех остальных харизматических типов:
"Образ отца ассоциируется как с "деспотичным отцом-господином", так и с "отцом-благодетелем", для которого окружающие - дети. В рамках общества с преобладающими патриархальными представлениями отец - это прообраз создателя, родителя и неограниченного владыки. В соответствии с типом деспотичного господина он кажется рассудительным, сильным, всезнающим, большим и всемогущим, стабильным, непоколебимым и надежным. Как отец "всех детей" он может обращаться со своим окружением благожелательно, заботливо, покровительственно, с пониманием, прощая ошибки и прегрешения, а может, наоборот, относиться строго, требовательно, грозно, проявляя власть и наказывая непослушных". - Разве и это описание харизматического типа "Отца" не про Кромешника, особенно в отношениях его со "свитой"?
"Царь" - "поздний" Кромешник, "ученый муж": по Штайреру, "Руководитель обладает величественной харизмой, если в высокой степени проявляет такие качества, как интроверсия и аутентичность, готовность к кооперации и тонкость чувств, а также исключительность и независимость".
Наконец, харизматический архетип "Спасителя" (вспомним, как Ларей-Кромешник принимает решение "спуститься во Ад" - добровольно отправляется в "Зону"*, чтобы восстановить там обычаи благородных урок "Больших Ванов"): по Нойбергеру, " это тип харизматического обновителя, великого преобразователя, мага-волшебника, превращающего все сущее в лучшее. Он наставляет массы на истинный путь, ломает их "своеволие", делает послушным инструментом. В фокусе его влияния - добровольное подчинение масс необыкновенной харизме лучезарной личности, которая настолько далека от повседневности, что не может быть измерена земными мерками".
Итак, в Кромешнике налицо органичное соединение всех четырех харизматических типов. И если личность, обладающая харизмой, обладает особой энергией влияния на окружающих, то, следовательно, Кромешник обладает этой энергией четырехкратно. Он - первый и последний, и других уже не будет.
Теперь стоит разобраться в самом источнике энергии, ассимилированной Кромешником. Здесь нам на помощь приходит, на наш взгляд, очень плодотворная "пассионарная" теория Льва Гумилева. Но прежде нужно договориться о терминах. "Харизматический лидер" и "пассионарий" суть неполные синонимы. Понятие "пассионария" более емко и системно. Но для простоты (у нас ведь не научный терминологический диспут) будем их считать релевантными. Итак, "пассионарность, - по определению Л.Н. Гумилева, - это врожденная способность организма абсорбировать энергию внешней среды и выдавать ее в виде работы".
По каким признакам можно обнаружить пассионария? Какими качествами он обладает? Опять позволим себе цитату: "Пассионарность как характеристика поведения и психики - это активность индивида, которая проявляется в его стремлении к цели (иногда - иллюзорной), требующей от него сверхнапряжения и жертвенности. У пассионариев социальные и идеальные потребности доминируют над биологическими ( Бариев).
«Воспитан рыцарем» – первый роман о Древнем Мире из эпопеи ХВАК.Представьте себе Древний Мир, населяющий Землю сто пятьдесят лет назад, в мезозое, и живущий по своим сказочным законам. В этом мире есть место всему: героям, злодеям, богам, тироннозаврам, схваткам на мечах… В Древнем Мире жизнь полна опасностей, и люди там – под стать Древнему миру богатыри и герои, буйные, благородные, странные, бесшабашные, мудрые среди которых самые загадочные – Хвак и Зиэль.К Древнему Миру подступают Морево, неведомая угроза, способная уничтожить все живое и разумное, кому как не героям ее остановить?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жажда войны и жажда власти — вот главные силы, определяющие всю жизнь, весь уклад Империи.Империя же — центр Древнего Мира, сердце его. Так называемое Морево, конец света, долго подкрадывалось к Древнему Миру — и вот хлынуло на просторы Империи, дабы стереть с лица земли всех ее обитателей.Но обитатели эти — люди, звери, демоны — вовсе не желают сдаваться и принимают бой с жутким безглазым воинством, потому что привыкли к битвам, потому что сражения — это то, чем испокон веков живет и дышит Империя.
И прошли тысячелетия и однажды воскрес Хвак, прощенный Матушкой-Землей, в совсем уже другом мире, да и сам изменился – не узнать. Но жизнь вести начал он такую же, как и прежде!© FantLab.ru.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рецензия входит в ряд полемических выступлений Белинского в борьбе вокруг литературного наследия Лермонтова. Основным объектом критики являются здесь отзывы о Лермонтове О. И. Сенковского, который в «Библиотеке для чтения» неоднократно пытался принизить значение творчества Лермонтова и дискредитировать суждения о нем «Отечественных записок». Продолжением этой борьбы в статье «Русская литература в 1844 году» явилось высмеивание нового отзыва Сенковского, рецензии его на ч. IV «Стихотворений М. Лермонтова».
«О «Сельском чтении» нечего больше сказать, как только, что его первая книжка выходит уже четвертым изданием и что до сих пор напечатано семнадцать тысяч. Это теперь классическая книга для чтения простолюдинам. Странно только, что по примеру ее вышло много книг в этом роде, и не было ни одной, которая бы не была положительно дурна и нелепа…».
«Вот роман, единодушно препрославленный и превознесенный всеми нашими журналами, как будто бы это было величайшее художественное произведение, вторая «Илиада», второй «Фауст», нечто равное драмам Шекспира и романам Вальтера Скотта и Купера… С жадностию взялись мы за него и через великую силу успели добраться до отрадного слова «конец»…».
«…основная идея и цель комедии г. Загоскина нам очень нравится. Честь и слава художнику, который делает такое благородное употребление из своих дарований; честь и слава художнику, который употребляет свой высокий, данный ему богом талант на осмеяние невежества и эгоизма, на исправление общества! Но еще более ему чести и славы, если эта благородная цель гармонирует с направлением его таланта, если она дружна с его вдохновением, если она есть следствие его привычных дум… только под этим условием невежество устыдится своего изображения; в противном же случае оно не узнает себя в нем и будет над ним же издеваться!..».
«…Всем, и читающим «Репертуар» и не читающим его, известно уже из одной программы этого странного, не литературного издания, что в нем печатаются только водвили, игранные на театрах обеих наших столиц, но ни особо и ни в каком повременном издании не напечатанные. Обязанные читать все, что ни печатается, даже «Репертуар русского театра», издаваемый г. Песоцким, мы развернули его, чтобы увидеть, какой новый водвиль написал г. Коровкин или какую новую драму «сочинил» г. Полевой, – и что же? – представьте себе наше изумление…».
«Имя Борнса досел? было неизв?стно въ нашей Литтератур?. Г. Козловъ первый знакомитъ Русскую публику съ симъ зам?чательнымъ поэтомъ. Прежде нежели скажемъ свое мн?ніе о семъ новомъ перевод? нашего П?вца, постараемся познакомить читателей нашихъ съ сельскимъ Поэтомъ Шотландіи, однимъ изъ т?хъ феноменовъ, которыхъ явленіе можно уподобишь молніи на вершинахъ пустынныхъ горъ…».