Ребята с улицы Никольской - [45]
В середине первого урока Бориса вызвали к заведующему школой.
Значит, мелькнула у всех одна и та же мысль, Левка привел мать.
В кабинете Александра Егоровича действительно находилась сама Ганна Авдеевна. Как только Борис появился на пороге, она, глотая слова, завопила:
— Клеветник! Поганец! А еще отпрыск врача. Сегодня же пишу в народный комиссариат здравоохранения, чтобы Семена Зислина немедленно выгнали с работы за плохое воспитание сына!
Бедный Борис чуть не упал в обморок от такой встречи. Спас его Александр Егорович.
— Гражданка Юркова! — покачал он головой. — Вы находитесь в советской школе. Не забывайтесь!
— Вам, гражданин заведующий, хорошо, — слезливо заявила Ганна Авдеевна, вынимая из сумочки надушенный шелковый платочек и прикладывая его к глазам, — ваших детей никто не обижает. А моего единственного сына оклеветали! И оклеветал-то кто? Докторский змееныш! Сам воткнул в учительский стул иголку, а на бедного Леву сваливает. Лева, повтори еще раз, что ты не виноват.
— Ничего я не знаю, ничего не видел, — торжественно проговорил Левка. — Зислин увидел и предупредил Якова Яковлевича, а после по злобе, что меня Галина Михайловна к нему на парту перевела, сочинил напраслину.
— Вот, гражданин заведующий, как дело произошло! — воскликнула Ганна Авдеевна. — Верьте моему Леве. Мой Лева всегда говорит одну правду.
— Как же это, Зислин, получается? — спросил Александр Егорович, нервно поглаживая свою лысину.
Борис, чуть слышно, боясь расплакаться, прошептал:
— Записка…
— Какая записка? — спросил заведующий.
— Мамочка! — Левка обнял Галину Авдеевну. — Я не сержусь на Борю. Боря чего-то путает. Все ясно, я не виноват, но и Боря не виноват. Пойдем.
— Какая записка? — переспросил Александр Егорович. — Не понимаю.
— Гринев мне на уроке… написал, — еле выдавил из себя Борис.
— Мамочка, идем! — Левка стал подталкивать Ганну Авдеевну к двери, но она тоже заинтересовалась словами Бориса.
— Да подожди ты! — отмахнулась она от сына.
— Вот… записка. — Борис достал из кармана брюк клочок измятой бумаги и положил его на стол заведующего.
Александр Егорович, оседлав нос очками, взял записку и медленно вслух прочел:
«Борька! Легавый! Устроишь из-за иголки звон, не жить тебе на белом свете: изуродую вконец. Берегись! Лев».
— Он… он на уроке это мне сунул, когда Якова Яковлевича я предупредил, — уже более смело пояснил Борис.
Ганна Авдеевна безмолвно глотала воздух.
— Как же, гражданка Юркова? — спросил заведующий, пряча очки в футляр. — Кто виноват во вчерашнем безобразном поступке?
Ганна Авдеевна не стала больше вступать в объяснения с заведующим, а жеманничая, заявила:
— Мы с мужем вчера решили: пора уезжать отсюда. В Сибирь тронемся, ресторан продадим. Невыгодно здесь ресторан в последние времена содержать. Прошу, гражданин заведующий, выдать мне Левины документы…
Когда мы возвращались домой с группового собрания, где говорилось о дисциплине, Глеб и Герта всю дорогу смеялись надо мной и Борисом и величали нас «адвокатами господина Гринева». А мы даже отшутиться не могли. Действительно, оба мы вели себя в этой некрасивой истории по-дурацки, не по-пионерски.
— Эх, Гошка, Гошка! — иронизировал Глеб. — Умеешь ты только знакомиться с ксендзами да с управляющими концессией, а на большее тебя не хватает. Нашли с Бобкой кого защищать? Левку. Пусть он, тип, спасибо скажет, что я теперь сознательный! А то бы набил ему морду… Вот увидите, Левка еще не один пакостный номер отколет. Будьте осторожны.
Глеб был, как всегда, прав. Левка на самом деле отколол номер, да такой, какой нам и во сне не снился.
Случилось это через неделю, когда Юрков продал ресторан и дом.
От Вальки мы знали, что Александр Данилович Оловянников одобрил отъезд старого владельца «Чудесного отдыха» в Сибирь и говорил, что он бы и сам с превеликим удовольствием поехал вслед за ним.
— Там, — мечтательно рассуждал Валькин дядя, — пока, пожалуй, можно жить…
Только нам казалось странной и смешной искренняя вера Юрковых и Оловянниковых в какие-то «особые сибирские условия». Разве там не Советская власть, как, скажем, в Москве или у нас на Урале? Ведь даже двухэтажное торговое здание, выстроенное недавно в городе, неподалеку от центральной площади, называлось Уралсибгум, что означало Урало-Сибирский государственный универсальный магазин, имело самое прямое отношение и к Сибири.
Открытие этого ГУМа наша бригада «Синей блузы» приветствовала агитационными стихами. Сочинил стихи Сорокин, правда, кое-какие строки ему подсказала Герта, а декламировал в концертной программе Леня. Те стихи мне очень нравились, и я переписал их себе на память в особую тетрадку.
Герои рассказов и повести молодой ярославской писательницы Натальи Михайловой — озорные, любознательные и веселые мальчишки и девчонки, которые открывают для себя очень сложный и бесконечно интересный мир вокруг.
Повесть и рассказы книги «Карышок» детского писателя Арнольда Райсп являются продолжением забавных историй и приключений героев книг «Колькино детство», «Жужжаки», «Землеройка», вышедших из печати в 2019 году. Герой рассказов книги «Карышок» Колька, имя которого взял себе автор, и его друзья — обычные ребята, которые проводят свободное время на улице, на природе, где с ними происходят курьёзные ситуации. В книгу «Карышок» Арнольда Райсп вошли весёлая повесть «Планер» и рассказы «Карышок», «История маленького мальчика», «Особое поручение», «Стиляги» и многие другие… Серия детских книг продолжается. Печатается в авторской редакции Рисунки художника Сергея Дерябина 10+.
В этой школе всё наперекосяк! Учительница мисс Дэйзи не умеет складывать и вычитать. Да что там арифметика, она и чтению с письмом не обучена! Но дети увлечены другим. Директор Клатц обещал, что если они прочитают миллион страниц в книгах, то на целую ночь школа превратится в зал игровых автоматов!
Эта книга рассказывает о Денисе Давыдове — храбром воине и беззаветном патриоте России, основоположнике тактики партизанской войны, талантливом поэте и авторе интереснейших военно-исторических очерков. Имя Дениса Давыдова навсегда вписано в нашу историю. (Аннотация взята из сети Интернет).
Ты открываешь книгу. С неохотой, конечно. Начинаешь читать. Через силу, понятно — в школе заставили. Продираешься через пару страниц, зевая, и вдруг… Вдруг понимаешь: это всё — про тебя. Не просто «похоже на твою жизнь» или «напоминает твои мысли», нет! Это всё — буквально про тебя. Такая книга попала в руки 14-летней Ким. В романе какой-то Леи Эриксон о Ким рассказано всё: как родители развелись; как отец нашел новую девушку, которая теперь ждет ребенка; даже про то, как в Ким влюбился одноклассник. И вот тут-то самое ужасное: в финале одноклассник умирает! Она должна спасти Яспера — он хороший парень и не заслужил такой участи. Тут без помощи лучшей подруги, удивительной и всемогущей Петровны, не обойтись.