Реальность 7.11 - [7]

По его вытянувшемуся лицу я понял, что надежды на это нет.

— Мы уже всё слопали, — протянул он, — пока тебя ждали. Разве что тушёнка…

— Давай тушёнку, — согласился я.

— Что значит «давай»? — возмутился Заши. — Я тебе кто, мать Тереза?

— Я разогрею, — вызвался Зенон, пожилой и степенный транзитник, выглянувший на звук нашей беседы. Я поплёлся вслед за ним на кухню, сел и, положив локти на столешницу, покорно ждал обещанного питания. Подмывало уснуть прямо здесь, между мойкой и плитой. Заши вертелся рядом и что-то бубнил, пока Зенон его не одёрнул.

— Да не лезь ты к нему, дай отдохнуть. Не видишь: устал человек…

— Напои-накорми, в бане попарь, а потом выспрашивай, — еле ворочая языком, выговорил я.

— А ведь ты прав, Зен, — Заши обеспокоенно заглянул мне в лицо. — Он уже заговаривается. Бана требует…

— Это из русских сказок, идиот.

— Ну вот, — Заши развёл руками, — опять попёрла загадочная русская душа.

— А тебе и завидно…

Неизвестно, чем бы закончилась эта перепалка, но тут Зенон поставил передо мной тарелку с горячим мясом, и я на время утратил способность видеть и слышать окружающий мир.

По правде говоря, национальная идентичность в Таблице не имеет значения. Я, например, не знал, откуда Заши родом. Просто так уж повелось с самого начала: Заши отчего-то нравилось, что у него в соседях русский. Выражал он это двояко — хвастаясь мною перед подружками и всячески дразня и подкалывая меня. Я обыкновенно ему подыгрывал. Но только не сегодня. К тому же фраза про выспрашивания предназначалась не Заши, а Зенону. Я подозревал, что Зенон, как начальник колонны, в курсе моих приключений — той их части, которая ещё следовала первоначальному плану. Но вот сумел ли я справиться с заданием? Формально — да, я доставил эмпата в Таблицу. Однако расстались мы отнюдь не у здания ДУОБТ, а где-то у чёрта на куличках…

…Легионеры, бредущие по пояс в тумане, выглядели нереально: из-за включённых на полную мощность нимбов их головы казались маленькими и размазанными по вертикали. Вместо лиц — какие-то чёрные блины. Это было похоже на сцену из старого фантастического фильма с участием инопланетян. Как зачарованный, я смотрел на приближающуюся цепь. Потом один вынырнул откуда-то сбоку; я почувствовал на плече крепкую хватку.

— Транзитник! — Меня несильно встряхнули. — И, кажется, с пассажиром.

— Да… — медленно выговаривая слова, согласился я. — Там, в кабине, эмпат… его зовут Иттрий. Я вёз его в город…

Державший меня легионер поднял свободную руку и убавил у нимба яркость. Мне открылось длинное мрачное лицо с двумя глубокими складками, идущими от крыльев носа к углам плотно сжатого рта. Чёрные сощуренные глаза смотрели непроницаемо.

— Из какой ты колонны? — спросил он.

— Из второй. Я отстал, чтобы подобрать пассажира. Всё абсолютно легально… — Я замолк, услышав в своём голосе нотки самооправдания.

— Это легко проверить, — проронил легионер. — Имя?

Я назвал своё имя, потом идентификационный номер. Он не записывал; должно быть, привык всё важное удерживать в памяти.

— Вы въехали с северной стороны?

Я кивнул. Где-то рядом, за пределами видимости, Иттрий сказал:

— Мы заблудились в тумане.

— Вы видели Изменение? — взволнованно спросил чужой голос. Я плохо соображал из-за навалившейся усталости, но кожей ощущал, что вокруг толпятся люди. Черноглазый легионер шикнул на говорившего:

— Потом, потом!

— Нет, почему же, — возразил я. — Это правда. Командир… — почему-то я решил, что беседую с командиром, — что произошло? У нас война с Фабрикой?

Черноглазый воззрился на меня с ехидным недоумением, как на ожившего болванчика. Последний вопрос заставил его нахмуриться.

— Нет, — он качнул головой. — Не думаю. Но это не твоё дело, транзитник.

— Знаю, — сказал я. Он отвернулся, отпуская моё плечо.

— Ладно, движемся дальше! Восстановите цепь!

На краткий миг я оказался в водовороте человеческих тел. Туман дрожал и переливался от суеты световых пятен. Я отступил к машине, освобождая путь.

— …И захватите эмпата, — долетел до меня обрывок командирских распоряжений. Потом он снова взглянул на меня.

— Ты как? Ехать ещё можешь?

Я кивнул.

— Поезжай вперёд до первой развилки. Свернёшь направо, окажешься в западном секторе.

Дальше сам дорогу найдёшь.

— Спасибо, — поблагодарил я. Он одобрительно похлопал меня по плечу, круто развернулся на каблуках и поспешил за своими людьми. Все мои эмоции выключились от усталости, но пока я смотрел ему в спину, обтянутую длинным чёрным дождевиком, меня пробрала мгновенная, идущая изнутри дрожь.

— …Так вот, значит, как, — задумчиво проронил Зенон. Он без особых церемоний выставил Заши с кухни; мы сидели вдвоём. Я машинально водил вилкой по пустой грязной тарелке.

— А ты молодец, Бор.

Вот уж чего я не ожидал услышать. Я поднял голову и вопросительно посмотрел на старого транзитника. Он кивнул.

— Даже вдвойне молодец. Если бы ты умолчал о случившемся, я вряд ли смог бы тебе помочь.

— Думаете, это дело выплывет наружу?

Зенон пожал плечами.

— Если эмпат проболтается… Но ты не робей. Я, как непосредственный начальник, был поставлен в известность — это главное.

В этот момент я увидел его в новом свете. Передо мной сидел невозмутимый, коренастый, немолодой уже человек, многое повидавший на своём веку. Тяжёлые короткопалые руки удобно покоились на столе. Как лидер, он был незаметен, но его присутствие успокаивало не хуже, чем стены родного общежития. И мне впервые пришло в голову, что царящая здесь товарищеская атмосфера — дело его рук.