Реализация - [39]
– Да ты что! – ахнул Перш.
– Угу… Копии карточек каких-то… Короче, сомневаться не приходилось.
– Ну и что?! Разбор был?
Сво засмеялся:
– Я что, контуженый? Ноги за плечи и сюда, в Питер… Мне эти интриги надо? Ну, качнул бы я тему… И кто-то с табашем, Хобот отмазался бы все равно, а меня зарезали бы, как агента Интерпола. Я бы даже сказал – как особо специального агента.
После небольшой паузы Перш поинтересовался:
– А копии документов этих прихватил?
– За-ачем? – гнусаво протянул Сво, так, чтобы Перш все понял правильно. Оба заржали.
Когда отсмеялись, Перш, видимо, вспомнив что-то важное, зло сказал:
– А знаешь, кого надо вальнуть как-нибудь?
– Кого? – с интересом в голосе откликнулся Сво.
– Баймака. Помнишь, как он нас подставил тогда в Перми, когда сказал, что это дело Джема, иметь с нами дело или нет? А ведь обещал поручиться. Сука синяя.[28]
Сво закряхтел и заерзал на сиденье рядом с Валеркой, делавшим вид, что он по-прежнему без сознания:
– Если валить Баймака, то надо и Джема. А Джем живет вечно. Его ведь нельзя убить.
– Тоже верно, – с сожалением вздохнул Перш.
Штукин между тем лихорадочно соображал, что делать. Соображалось ему туго. Да и вариантов-то, честно говоря, было немного. Попытаться открыть дверь и выпрыгнуть из машины на ходу? На такой скорости можно и убиться, а даже если бы и повезло – «лифтеры» все равно добили бы, не дали бы уйти далеко. Но что же делать?
– Скоро доедем до места, – сказал Перш. Сво задумчиво просвистел какую-то руладу и поделился с напарником своими сомнениями:
– Ну, допустим, место мы найдем. А машину-то не перепутаем? Может, зря Валеру угомонили?
Перш успокоил его:
– Пропустить или перепутать милицейскую машину, которая привезет заместителя начальника УУРа, – это было бы странно. Это значило бы, что нам пора на пенсию…
В этот момент Штукину пришла в голову очередная «гениальная» идея – он решил сыграть на характере и наглости. Валерка резко сел (от этого движения его снова затошнило) и, как ни в чем не бывало, спросил:
– Так я что, не в теме?
Перш от неожиданности чуть дернул рулем, и машина слегка вильнула, но тут же выровнялась.
– Сейчас будешь! – вздохнул Сво. Он приобнял сзади Перша, забрал у него пистолет ТТ и пару раз ударил наотмашь Штукина рукояткой в голову. Первый удар пришелся в переносицу. Он был очень болезненным, но не очень опасным. А вот второй раз попало ближе к виску. Валера почувствовал, что снова куда-то уплывает. И снова он отключился не сразу, а еще некоторое время слышал голоса коллег.
– Вот неугомонный! – сказал Сво. – Я из-за него пальцы отбил.
– А ничего парень! – цокнул языком с сожалением и уважением Перш. – Свой!
– Такие свои в овраге лошадь доедают…
А потом голоса растворились в каком-то звоне, и Штукин выключился окончательно…
…Когда он снова очнулся, машина уже не ехала, а стояла. Валерка прислушался и понял, что «лифтеры» в машине, просто примолкли.
– Глянь, вот они! – громким шепотом сказал Сво. – Смотри, выходит… идет во двор. Это, наверное, Крылов и есть. Значит, он за бабками пошел. Сейчас будет возвращаться! Ну!
После очень короткой паузы Перш лязгнул чем-то металлическим и скомандовал:
– Дай бог, не в последний.
«Лифтеры» открыли дверцы и почти синхронно вышли из машины. Валерка подождал пару секунд. А потом открыл глаза и попытался сесть. Как только он оторвал голову от подголовника, перед глазами снова все стало черно…
А «лифтеры» уже неторопливо шли к черной машине с мигалкой. Идти им надо было метров сорок – они специально поставили свою машину интересно для себя.
Перш, словно почувствовав в «девятке» какое-то шевеление, оглянулся, но даже не стал останавливаться, лишь мотнул головой назад:
– Свинтит.
– И куда? Под молотки «гамерам»? Наше недолгое знакомство с этой корпорацией дает основание полагать, что они злые и нехорошие люди! – подражая старым гомельским евреям, прокартавил Сво.
– Согласен, – кивнул Перш. – В живых никого?
– Кроме нас, – оскалился Сво и перекрестился, глянув на автомобиль с мигалкой.
Между тем Крылов (а это действительно был он) вышел из конторы Колесникова с объемистым кожаным баулом и быстро сел в поджидавшую его машину с мигалкой. Поставив кожаную сумку себе в ноги, Петр Андреевич перевел дух и незаметно перекрестился. Сидевший за рулем Рахимов начал трогаться, но Крылов остановил его:
– Погодь, надо же еще подождать – шелабушки должны привезти. Сувениры эти…
Рахимов остановился, снял ноги с педалей и приоткрыл свою дверцу, чтобы вытянуть левую ногу. В детстве он занимался прыжками в длину, часто растягивал голеностопы, и они теперь ныли на перемену погоды.
«Лифтеры» были уже всего в нескольких шагах от них… В этот момент в салоне «девятки» снова очнулся Штукин, обнаружил одного себя в салоне, похолодел от мысли, что все уже случилось, и, превозмогая тошноту и скрипя зубами, упал между передними сиденьями. От отчаяния Валерка нажал пятерней на звуковой сигнал. Жал долго, пока снова не завертелась карусель в голове…
…Услышав непрерывный противный звуковой сигнал, Рахимов поморщился и вдруг натолкнулся взглядом на глаза Перша.
– Стрем! – крикнул Рахимов, выскакивая из машины.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист» повествует о судьбе Андрея Обнорского, переводчика, прослужившего с перерывами в Южном Йемене и Ливии с 1985 по 1991 годы. Возвратясь на Родину, Обнорский стал работать в молодежной газете Санкт-Петербурга, вести криминальную хронику. Именно ему передал досье на Антибиотика погибший Сергей Челищев. Образ Обнорского — автобиографичен.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат» — первая книга этого цикла. Все персонажи — вымышлены, но атмосфера и настроение тех лет переданы достаточно точно. Описаны реальные комбинации и способы «делания» денег в тот период.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат-2» продолжает рассказ о судьбах Сергея Челищева и Олега Званцева с того самого момента, на котором закончился роман «Адвокат».
«Бандитский Петербург-98» – это цикл очерков, посвященных природе российского бандитизма в его становлении и развитии, написанных живо и увлекательно, включающих как экскурсы в историю, так и интервью с современными «криминальными персонажами». А. Константинов демонстрирует глубокое знание материала, но движет им не просто холодный интерес исследователя. Автор озабочен создавшейся в нашем обществе ненормальной ситуацией и пытается вместе с читателем найти способы выхода из нее.В отличие от обычной преступности, противодействующей государственным институтам общества, организованная преступность, наступая на общество, использует эти институты в своих целях.Аулов Н.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист-2» продолжает рассказ о судьбе Андрея Обнорского. Обнорский, журналист криминального отдела Санкт-Петербургской молодежной газеты, впутывается в историю с кражей картины «Эгина» из одной частной коллекции. Исследуя обстоятельства дела, Обнорский сталкивается с вором в законе Антибиотиком, о котором до сих пор был только наслышан.
«Адвокат», «Журналист», «Сочинитель»… Эта блестящая трилогия Андрея Константинова рассказывает историю петербургского криминального журналиста. Новая совместная работа Андрея Константинова и Александра Новикова — роман «Арестант» — рассказывает о дальнейшей судьбе главного героя Андрея Обнорского. Популярность трилогии оказалась столь велика, что известный режиссер Владимир Бортко снял по ней многосерийный телефильм «Бандитский Петербург», где заняты звезды российского театра и кино: Обнорский — АлександрДомогаров, Барон — Кирилл Лавров, Вощанов — Андрей Толубеев, Гурген — Армен Джигарханян, Кудасов — Евгений Сидихин.
Вы любите алмазы, господа (и особенно дамы)? А что вы скажете об алмазе весом в тонну? Такую штуковину, конечно, не используешь в качестве пресс-папье для мемуаров. Но зато и пытаться унести ее в кармане все равно что запихнуть беременную слониху в клетку для хомячка. Однако французские власти все-таки побоялись за сохранность многотонного алмаза, найденного в Африке. И поручили сопровождать «бюджетный груз» нашему другу Сан-Антонио.Тем не менее, нашлись умельцы, которые унесли здоровенный кусок драгоценного графита прямо из-под носа доблестного комиссара.
Американский писатель Стивен Соломита пишет романы, посвященные жертвам городского терроризма и показывает читателю мир, увиденный глазами своих героев.В романе «Укрепленный вход» престарелые обитатели многоквартирного дома становятся жертвами очередной беспощадной волны городского терроризма. Их жилище наводнили наркоманы и проститутки, продавцы наркотиков и бандиты, которых зазвал туда злобный владелец дома, готовый на все, лишь бы очистить свое владение от несчастных стариков. Крутой экс-полицейский Стенли Мудроу в одиночку бросается в жестокую схватку за интересы простых людей, кровью оплачивающих свое жилье.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Теракт, сопровождаемый письменной угрозой первому лицу государства, вызывающе наглые убийства бизнесмена и дипломата, которые происходят практически одновременно в Москве, Петербурге и Дюссельдорфе, заставляют думать, что все это - следствие неизвестной пока, явно политической разборки. Президент просит помощника генерального прокурора Александра Турецкого лично разобраться в этой череде убийств...
В течение одной ночи в Москве совершены два кровавых убийства. Погибли два друга-пенсионера, высокопоставленные в недавнем прошлом государственные чиновники. Одновременно близкая знакомая старшего следователя по особо важным делам Генпрокуратуры России Александра Борисовича Турецкого умоляет его найти пропавшего мужа — полковника ФСБ. Лишь высокое профессиональное мастерство и мужество позволяют «важняку» Турецкому и его друзьям, Меркулову и Грязнову, помочь женщине, а главное — предотвратить надвигающуюся на страну катастрофу.
По России прокатилась волна убийств крупнейших банкиров. Что это — выплеснувшаяся наверх тайная война финансовых группировок? Или бандитские разборки? А может быть, борьба за политическую власть?.. В расследование вовлечен «важняк» А. Б. Турецкий. Его версия — последняя — оказывается единственно верной.
Сотруднику уголовного розыска Валерию Штукину предлагают внедриться в структуру бывшего криминального авторитета Юнгерова, который, в свою очередь, решает направить для службы в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…
Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно… Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская… Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске. Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * * «Со времени написания романа „Свой — Чужой“ минуло полтора десятка лет.
Уволенный из уголовного розыска Валерий Штукин начинает работать в структуре бывшего криминального авторитета Юнгерова, который и не подозревает, что на самом деле таким образом к нему внедрили действующего офицера милиции. Воспитанник Юнгерова Егор Якушев успешно начинает службу в уголовном розыске на месте Штукина. Между молодыми людьми происходит конфликт из-за женщины, сотрудницы прокуратуры, в которую влюблен Егор, и которая пропадает без вести.