Реалии чужого мира - [19]

Шрифт
Интервал

Испугалась и рассердилась на себя. Сколько можно уже трусить? Не навредят мне эти мужчины! Хватит уже портить себе жизнь плохими воспоминаниями!!!

Я фыркнула на себя и заставила свои ноги сделать шаг, придвинувшись ближе к костру. Не трусь, Дара! Они не волки, а ты не красная шапочка. Быть съеденной тебе не светит. Тем более, что ты ядовитая и плюешься ядом. Улыбнувшись своим мыслям, я уставилась в пламя, любуясь его совершенством.

— Ты молодец. — Раздалось сзади. Я подскочила от неожиданности, мгновенно поворачиваясь назад. За спиной стоял Вальгард. — Почти не боишься.

— Я боюсь. — Развела его мысли. — Просто борюсь со своим страхом. Не подкрадывайся ко мне сзади, пожалуйста. — Попросила его.

— Напугал? Извини, не хотел. Буду шуметь, подходя к тебе сзади.

— Кхм. — Негромко раздалось за спиной. — Дара. — Я оглянулась, встретившись взглядом с Колром. — Не напугалась? — Я улыбнулась.

— Нисколько.

— Вот и хорошо. — Он улыбнулся. — Там отвар готов, идем?

— Идемте. — И первой пошла за горячим отваром, обходя мужчин, избегая прикосновений, даже случайных.

Получив полную порцию отвара и ранний ужин, я присела и стала с наслаждением поглощать еду. Внутри мгновенно согрелось, кровь побежала быстрее. Мое уединение с едой нарушили Колр и Вальгард, безмолвно усевшись рядом, впрочем, не нарушая личное пространство, как мое, так и друг друга.

— Приятного. — Пожелал Колр и принялся за ужин.

— Присоединяюсь. И вам приятного. — Одновременно сказали мы с Вальгардом.

Отужинав, я дождевой водой, все еще льющейся на нас, сполоснула чашку и кружку. Достала свой спальник и стала расправлять его, готовясь ко сну. Вести беседы не хотелось, погода напрочь отбивала желание разлагольствовать.

— Подожди. — Остановил меня голос Колра, едва я попыталась лечь в спальник.

— Что? — Спросила я, поворачиваясь к нему.

— Как что? Время объятий. — Колр улыбнулся мне. — Давай обниматься.

— Эээ. — Начала я.

— Не экай, дорогая. Быстро обниматься. — Колр распахнул объятия. — Крепко — крепко обниматься.

— Ладно. — Я вздохнула, поняв, что отвертеться не удастся. Сегодня было легче обниматься. Я шагнула к нему и обняла мужчину, чувствуя, как обнимают в ответ, крепко прижимая к себе.

В «обнимашках» наметился прогресс. Руки уже не потели и сердце не так заполошенно стучалось. Может Колр стал мне ближе. Как брат, которого у меня не было. Что-то внутри успокоилось и нормально воспринимало его объятия.

Разорвав объятия, я шагнула назад и с наслаждением улеглась спать, очень довольная тем, что не придется спать под дождем. Он все еще шел, даже лил беспрестанно, но вокруг купола. Интересно, а почему нельзя было накрыть нас куполом в пути? Надо будет завтра спросить у Колра.

Глава 7

Дара уснула, мгновенно погрузившись в глубокий сон, и не слышала «ночной» разговор Колра и Вальгарда.

— Зачем ты ее заставляешь обниматься? — Вальгард не скрывал своего любопытства.

— Чтобы побороть страх. — Колр сжал руку в кулак. — Иначе она утонет в нем.

— Она твоя? Или только ты хочешь, чтобы стала твоей?

— Я ей помогаю не для того, чтобы затащить в постель. — Мужчина поморщился, мотнув головой. — И тебе не советую к ней лезть с ухаживаниями. Она мне как младшая сестра стала, я за ее спокойствие и отсутствие ночных кошмаров любого порву, ясно?

— Яснее некуда. — Хмыкнул собеседник. — Извини, что спрашиваю, а что с ней случилось? Я заметил, что она шарахается от всех мужчин, причем делает это неосознанно, мгновенно избегая соприкосновения. Кто-то поглумился над ней, я правильно предполагаю?

— Да. Подробностей не скажу, Дара — умная девочка и связала меня клятвой неразглашения. Бывают же твари, притворяющиеся людьми. Богов на них нет.

Мужчины замолчали, плотнее укутываясь в одеяла. Колр уже по традиции лег ближе к Даре, Вальгард устроился в трех шагах от него.

— Я тоже могу помочь. — Негромко сказал Вальгард. — Ну, чтобы бороться со страхом, тебя одного мало. А ей надо меня лечить, придется прикасаться. Можно отложить мое лечение на послезавтра, а завтра заставить ее обнять меня несколько раз за день и посмотреть будут ли кошмары. Мне не хочется, чтобы я вызывал у нее кошмаров, я мужчина, а не ужас. Если она хоть раз отнесет меня к тем событиям, то навсегда, в ее подсознании, я останусь ужасом и насильником.

— Хорошая мысль. — Колру действительно понравилась идея Вальгарда. Даре нужно привыкать, что прикосновения не страшны. Что мужчины в этом мире не все насильники, а есть и хорошие. — Я завтра скажу Даре, в пути остановимся, и будем обниматься. — Мужчины, сами не зная, синхронно усмехнулись. — Хорошей ночи.

— Аналогично. — Откликнулся тот, и воцарилась тишина, прерываемая лишь приглушенным дождем и раскатами грома. Да костер потрескивал, освещая охране временное прибежище путников.

* * *

Утро началось с суетливой беготни. Дара открыла слипающиеся от недосыпа и нормального отдыха глаза и поморщилась. Голова гудела и болела изрядно, словно весь вчерашний день провела за распитием крепких, очень крепких, напитков.

Вокруг все суетились, проверяя припасы и свои товары. Судя по разговорам, долетающим до девушки, к ним приближались люди, видимо те, из деревеньки, желающие приобрести товары. На постоянное место ночлега мы не добрались вчера из-за непогоды, остановились раньше. Видимо люди додумались и решили идти к нам навстречу.


Еще от автора Екатерина Сергеевна Качесова
Сквозь миры

Бескрайний космос. И бороздит космос корабль, носящий гордое название «Красный дух». А на корабле живет и работает обычная землянка. Но нет ничего обычного, как оказалось. Неожиданная реакция организма сталкивает ее с капитаном, увлекая их в сногсшибательный секс. Интересно, к чему ее приведет близость с мужчиной другой расы… 18+.


Красные туфельки, или Новая история Красной Шапочки

«Взяла Красная шапочка корзинку пирожков и понесла ее … бла-бла-бла» — в корне неверная история. Я типа Красная Шапочка, только вот не ношу я шапок, тем более красных. Предпочитаю туфельки или сапоги ярко-красного, почти алого цвета. И нет у меня бабушки. А в тот лес я хожу совсем по другой причине. Я — Страж Леса, охраняющий секрет, таящий в себе проклятие и обреченных оборотней, утративших человеческий облик.


Рекомендуем почитать
Философия пожизненного узника. Исповедь, произнесённая на кладбище Духа

Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.


Где они все?

Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?


Янтарный волк

Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?


Стихи

Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.


Рай Чингисхана

Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.


Родное и светлое

«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.