Разведотряд - [111]
Сунув папиросу в пухлые губы, он зажал плечом и бульдожьей щекой телефонную трубку.
— Это Овчаров. Дай-ка мне особый отдел 7-й бригады…
За время насекомых тресков и посвистов в трубке, подполковник успел выпотрошить спичечный коробок и закурить.
— Александр Гаврилыч? Это Овчаров. Ты такого Войткевича, лейтенанта, помнишь?… Ага. Вот и мне кажется, что ежели не тёмная личность, то непонятно, откуда затемнение. У меня тут на него представление… Бери выше. Обмазать медом задницу и расцеловать. А у меня сомнения насчёт его прошлого. Я тут подумал: ты ж у нас по партийной линии раньше был, может, попробуешь освежить связи? Попробуй, дорогой… Кто представил? Да есть у меня тут такой… Пионер всем пример… Нет, и впрямь незапятнанный, геройский парень. Командир разведотряда Новик.
Глава 6. Но слава Богу, есть друзья…
Смотри, кто пришёл!
— Сука! — истерично вскрикнул Николай и оттого, что привык уже к этой язве-Яшке, прикипел морской солью, по-флотски, и оттого, что почувствовал себя вдруг жестяным зайцем на дощатой стене ярмарочного тира, как ни крутись вокруг гвоздика — бей, не хочу.
И эта сволочь била. Била так, что не то чтобы в ответ пальнуть из шмайсера — подумать об этом некогда было. Жёлтая пыль дыбилась под ногами, злая бетонная крошка секла по голой спине. Ещё миг — живой пока, ещё секунду, точно последнюю…
И вдруг пулемётный лай оборвался.
— Колька, сюда! — как-то странно, не ушами, а где-то под ребрами, не услышал, а учуял Царь и поднял всклокоченную чернявую голову.
Взбаламученная пенистая вода кружила вокруг рубки вражьей подлодки, успокаиваясь. Наверху стальной башенки, прислонившись спиной к откинутой крышке люка и надвинув на самый нос чёрную каску с белым орлом на виске, лежал немец в домашнем свитере, точно отдыхал в шезлонге.
А у основания рубки, у клёпаного бока с литерой «U-16», виднелся перекошенный набок зелёный нос бронекатера. И словно «бог из машины», махал Кольке из катера рукою Саша Новик. Самый что ни на есть старший лейтенант Новик, не забывая другой рукою ворочать «перфорированным» дулом пулемёта, щедро высевая на броню латунные блёстки гильз…
К тебе из бездны воззвал…
Вынырнул Войткевич не менее чем через полчаса.
Впрочем, непосредственно под водой провел он чуть больше физиологической нормы, если есть таковая. По крайней мере, голова была мутной до темна, звенело в ушах и грудь готова была уж окончательно взорваться, когда его выбросило на изгиб широкой трубы. Шириной, право же, достойной городского коллектора.
«Жив, уже хорошо…» — поморщился Яков, поскольку хорошо было далеко не всё. Вот, с ногой, например, не всё слава богу…
«Хотя могло быть и хуже…» — убедился Войткевич, отогнув офицерское хромовое голенище. С ногой обошлось по-божески.
Повыше простреленной икры, под колено, он затянул ремень и, отщёлкнув магазин шмайсера, чтобы не торчал, не мешал пробираться, поднял голову. Труба загибалась вверх, и не одна, связкой, и в просвете между этим подобием соборного органа можно было протиснуться.
«Колька устроил тут, в коммуникациях базы, немалый переполох…» — решил Яков, когда наконец, ссадив в кровь плечи, выдрался на второй ярус.
Впрочем, он был не совсем прав.
То, что в трубопроводах и вентиляции базы немцы шмыгали с проворством тараканов, была, безусловно, заслуга старшего матроса Романова, это само собой. Навредил он тут, хуже чем вся «Промпартия» в тридцать каком-то. Но то, что на дне шлюза, когда успокоилась в нём десятиметровая толща воды, полуголого русского бородача не оказалось, а люк быстрого стока был открыт… Тут уже не бог весть какая сообразительность понадобилась от обер-инженера базы, торопливо, на колене, расстегнувшего планшет с картой коммуникаций, чтобы ткнуть пальцем, показывая заместителю командира базы лейтенант-капитану Фляйге:
— Er wird hier… Он выйдет здесь…
Но Войткевич вышел не совсем здесь, не там, где в тоннель второго яруса вели из колодца удобные железные скобы трапа. И где его ждали.
Автомат Яши, грязные и ссаженные кисти рук, ободранные локти, плечи и, наконец, голова со слипшимися волосами, объявились за массивным стволом трубы шагах в пятнадцати от того места, где его выглядывали в люке под ногами лейтенант-капитан и пяток эсэсовцев. Очень удобные ростовые мишени, особенно если учесть, что никакого шанса выдраться из этой дыры беззвучно не предвиделось.
Половина Якова оставалась ещё на первом уровне, когда Войткевич почти беззвучно вставил пенал магазина в брюшко MP, медленно оттянул затвор. А вот отпустил-бросил его уже без всяких нежностей, одновремённо потянув спусковую скобу…
Ещё один охотник
— Вот он! — завопил командир патрульного «зибеля», роттенфюрер СС Шальзе. — Вот! — повторил он и толкнул коленом своего зазевавшегося радиста, тянувшего шею из-за автомобильного откидного стекла кабины.
Радист схватился за рацию на коленях, перекинул тумблер и протянул микрофон роттенфюреру.
— Обнаружил «55/7» недалеко от фарватера «F 9»! — с энтузиазмом доложил Шальзе, словно обнаружить русских диверсантов на секретном объекте кригсмарине было чрезвычайно радостным событием. — Начинаю преследование!.. Никак нет. Вышли в центральный канал…
Приближается победная весна 1944 года — весна освобождения Крыма. Но пока что Перекоп и приморские города превращены в грозные крепости, каратели вновь и вновь прочёсывают горные леса, стремясь уничтожить партизан, асы люфтваффе и катерники флотилии шнельботов серьезно сковывают действия Черноморского флота. И где-то в море, у самого «осиного гнезда» — базы немецких торпедных катеров в бухте у мыса Атлам, осталась новейшая разработка советского умельца: «умная» торпеда, которая ни в коем случае не должна попасть в руки врага.Но не только оккупанты и каратели противостоят разведчикам Александру Новику и Якову Войткевичу, которые совместно с партизанами Сергеем Хачариди, Арсением Малаховым и Шурале Сабаевым задумали дерзкую операцию.
«Крымский щит» — так называлась награда, которую получали воины вермахта, наиболее отличившиеся при завоевании далёкого от Германии полуострова. Но, обуреваемые мечтами о близком триумфе, они не подозревали, что невысокие горы Крыма укроют отряды бесстрашных и беспощадных народных мстителей, что Сергей Хачариди, Арсений Малахов, Шурале Сабаев и их боевые соратники сделают всё, чтобы защитить своё Отечество от алчной фашистской стаи…
Подходит к концу время оккупации советского Крыма. Но почему фашисты не предпринимают попыток вывезти с полуострова детали уникального моста, который, по замыслу Гитлера, должен был соединить берега Керченского пролива, став кратчайшей дорогой на Кавказ? Свой вклад в разгадку этой тайны вносят хорошо знакомые читателю партизан Сергей Хачариди, старший лейтенант Войткевич и капитан Новик.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.