Разведчики - [95]

Так и поднялись на борт прилетевшей вертушки в разношерстном и откровенно небогатом составе. Благо что с оружием и патронами все было гораздо лучше, чем с бойцами. Ящики с цинками загрузили в тот же вертолет и еще в один, прилетевший в паре.

Резервный штаб КГБ находился на другой стороне Москвы, да еще пришлось лететь по кругу, чтобы не попасть в переделку, – над столицей продолжались воздушные бои. Так был потерян еще один час. И третий час ушел на подготовку к штурму, снаряжение магазинов спецпатронами и планирование.

Короче говоря, еще немного, и спецназ мог пойти на штурм в темноте. В каких-то ситуациях – дело правильное, но сегодня смысла в этом было мало. Подобраться к объекту незаметно было нереально в любом случае, хоть под покровом ночи, хоть среди белого дня. А внутри бункера все равно царил вечный искусственный день, внешнее освещение роли не играло. Тут просто требовалось действовать нахрапом, как действовал Хиршфельд в маске майора Золкина.

– Вот здесь вертолетная площадка. – Зимин увеличил спутниковый снимок. – Садимся, товарищи Сретенский и Репин бегут вперед, сообщают о преследователях. Тут появляются еще два вертолета – якобы преследователи. Как только Сретенскому открывают дверь, выпрыгиваем все и вламываемся, а «преследователи» начинают стрелять по внешним объектам вокруг бункера. Тут важно, чтобы все произошло одновременно и чтобы «преследователи» нас не задели. Второй волной идут бойцы с бортов «преследователей», их высадку прикрывают вертушки третьей волны. Все понятно? Тогда погнали!..

Естественно, все пошло немного иначе. Ведь, во-первых, планировали операцию второпях и на коленке, а во-вторых, в ней участвовали гражданские. Командир группы спецназа счел своим долгом указать на этот факт, и Зимин согласился, что это неправильно, однако отцеплять гражданских не стал. Ну, вот и получил.

Сначала взбрыкнул Сретенский. Садовник чего-то испугался и покинул вертолет, лишь когда вместе с ним и с Репиным выпрыгнула Варвара. Что тут оставалось делать? Только отправить до кучи Никиту. Сосед не стал возражать и двинулся замыкающим.

Новый прокол случился, когда делегации полагалось заорать о преследовании. Вертолеты второй волны уже стрекотали в пределах видимости, но никто ничего не закричал. Группа Репина бодро, но без спешки двигалась ко входу в бункер и молчала. Лишь когда они подошли вплотную, Сретенский что-то сказал в камеру видеофона и указал на подлетающие вертушки. При этом ни в голосе, ни в жестах у него не было признаков тревоги.

Зимин, глядя на этот фарс, сначала выругался, но затем поаплодировал. На самом деле авангард все делал правильно. «Холодные» ведь отличались ледяным спокойствием и отсутствием эмоций. Паника была им неведома. Репин предъявил свое удостоверение, затем это сделал Никита, а последней представилась Варвара. И дверь им открыли!

Дальше счет пошел на шаги и секунды. Вертолеты прикрытия шарахнули по строениям отвлекающим ударом НУРСов. Вся оставшаяся в вертушке «первой волны» часть группы высыпала на площадку и рванула к двери. Массивные створки начали закрываться, но застряли на полпути. Какая там случилась поломка, Зимин так и не узнал. Да это и не имело значения. Первая фаза штурма удалась. Сначала авангард, затем Зимин и остальные, а чуть позже и десантники с бортов вертушек «второй волны» проникли в бункер.

Охраны внутри оказалось не так уж много, но сопротивление она оказала очень даже серьезное. Некоторые из бойцов спецназа проявили непонятную инициативу на грани самодеятельности, прихватили с собой по паре магазинов с обычными патронами и начали работу как раз с них, за что и поплатились. Трех охранники убрали голыми руками, а еще одного пригвоздили ножом. Прямо сквозь бронежилет. И это притом, что бойцы стреляли в упор и продырявили охранников не один десяток раз.

Все, кто видел эти печальные моменты, тут же перезарядили и начали палить «антибами». И дело тут же пошло на лад. Пули «антибов» превращали охранников в «баклажаны» с одного попадания, причем в любую часть тела.

Особенно четко и экономно работал боец с «винтарем». Невысокий, коренастый, азиатской наружности, он двигался следом за Репиным и компанией и прикрывал их безупречными по точности выстрелами. Снайпер реагировал на появление противника настолько быстро, что «холодные» не успевали даже поднять оружие или прицелиться, если оно уже было поднято. А ведь «повышенная скорость реакции» была одним из преимуществ, которые давала сыворотка.

Когда группа прорвалась на нужный этаж, Репин предложил разделиться.

– Мы будем держать этаж до подхода нашей «второй волны», – сказал майор и указал на своих «гренадеров» и снайпера-азиата. – А вы идите вон туда, дверь видите? Это приемная. Гуров там.

– Черного хода у него там нет?

– Есть, но мы его заблокировали, когда заклинили входную дверь. Не сбежит, зараза! Идите! Если ты не войдешь туда первым, Зимин, все будет напрасно. Ты же понимаешь, арестовать председателя КГБ может только инспектор ВБС, нам это не по чину.

– Все понимаю. Держитесь тут!..

* * *

У Зимина сложилось впечатление, что товарищ Гуров, он же Стасенко, на самом деле и не собирался сбегать черным ходом, баррикадироваться в своем кабинете или оказывать сопротивление другого рода. Он сидел в кресле за рабочим столом и вертел в руке бокал с жидкостью янтарного оттенка и характерного торфяного запаха.