Разведчики - [23]

Нас направили в село Трубиевку, где находился 8-й запасной стрелковый полк. Там нас распределили по ротам и батальонам. Я попал во 2-ю роту 1-го батальона. 10 января 1944 года я принял присягу и начались занятия – строевые, изучение винтовки. Однако занятия эти длились недолго. Спустя дней десять прибыли «купцы» и начали разбирать людей по частям. Я и еще несколько ребят попали в 545-й стрелковый полк, который размещался тогда в селе Скоморошки. Там меня определили во взвод пешей разведки.

Это очень интересно, как я попал в разведку. В нашем запасном полку были не только мобилизованные, но и солдаты после госпиталей. Среди них был один артиллерийский разведчик, который много нам рассказывал о своей службе, и я захотел попасть в артиллерийскую разведку.

Первым отбирал командир взвода разведки, он отобрал самых высоких, крепких ребят, в том числе Гришу, а меня не взял. Что делать? Я ведь так мечтал побывать в роли того рассказчика – корректировать огонь пушек по врагу, и я решился сказать командиру о своей мечте. Самовольно вышел из строя и, приблизившись к нему, чуть не со слезами на глазах, попросил взять меня в разведку. Командир, а это был лейтенант Есауленко Василий Сергеевич, осмотрел мою фигуру, ухмыльнулся, мол, такой большого фрица не одолеет, но ребята стали за меня просить: «Такой парень хороший, хорошим солдатом будет. А то, что там сам немца не возьмет, мы ему поможем». И вот я с того времени служил во взводе полковой разведки.

1 марта 1944 года мы получили приказ на погрузку в вагоны, и 3 марта начался переезд через Фастов, Бердичев, Шепетовку, Ровно, далее пешком около 100 км до села Млынов, где сменили мы другую часть. Наш взвод разведки разместился в с. Пидлостье Острожского района Ровенской области.

Впервые в поиске я принял участие 11 марта, но «языка» тогда взять не удалось, немцы нас быстро обнаружили, и нам пришлось возвратиться. На следующий день, в районе с. Марков, мы сами попали в засаду немцев, пришлось отступать, при этом я отстал от группы, но, поблуждав в темноте, все же нашел своих. Наконец-то 16 марта в селе Бакивцы нам удалось захватить «языка», при этом был ранен разведчик Рубин.

24 марта, во время обильного снегопада и сильного ветра, у села Остров наша группа столкнулась с конной разведкой немцев. В схватке были убиты пять немецких солдат. Оставшийся в живых шестой немец, под прикрытием убитой лошади, отстреливался. Одним из выстрелов был убит сын полка Коля Коваленко. В 1943 году его подобрали наши разведчики и уговорили командира полка оставить при взводе разведки. Он был помощником нашего старшины Божко, ухаживал за лошадьми, помогал на кухне. Мы его очень любили. Возвращаемся из разведки, кого убило, кого ранило, а тут он навстречу: «Дядя Коля, ты что, ты как?» И вот эта теплота детская раскрепощает то железо, которым ты наполнен… Брать его в разведку запрещалось, но в тот вечер он подождал, когда группа уйдет подальше от нашего расположения, и, не спросив разрешения у старшины, догнал группу. Так как было темно и начинался снегопад, мы побоялись, что он сам не найдет дорогу назад и взяли его с собой. Вот и получилось – «языка» не взяли, хотя и убили немцев, а своего человека потеряли.

Каждую ночь мы отправлялись на разведку в населенные пункты Угранов, Нивы и другие. 15 апреля устроили удачную засаду в селе Марковичи – убили одного немца, в плен взяли двух солдат-«власовцев».

Были раненые и среди нас: Барокко, Рубин. 19 апреля по болезни ушел от нас командир взвода лейтенант Есауленко, а ему на смену пришел младший лейтенант Гуськов. Он, будучи командиром пехотного взвода, показал себя очень смелым и находчивым, однако был мало знаком с ведением ночных разведывательных поисков. Несколько раз предпринимались неудачные попытки взять «языка» в селах Звинячье, Софиевка; однажды попали под обстрел орудий немецкого танка, в другой раз – под пулемет нашего солдата из первого батальона.

Остановлюсь на самых удачных поисках.

Однажды на протяжении нескольких недель на фронте было затишье. В таких случаях особо нужны разведывательные данные о противнике. В нашем полку побывал заместитель командира дивизии подполковник Ташмухамедов, и мы получили приказ во что бы то ни стало взять «языка». И это несмотря на объяснение нашего командира о том, что наше положение очень невыгодное: необходимо преодолеть болотистую местность с речкой перед противником, немецкие окопы расположены по насыпи железной дороги и т. п. Подполковник, посочувствовав, заявил, что плохому танцору многое мешает, и приказ не отменил. Нам дали два дня на подготовку.

С окраины села Мыслины 2 и 3 мая мы вели наблюдение за обороной немцев. Намечали, где мы можем пройти через болото и приток реки Свирь, вновь болото и выбраться в небольшой лесок, где начинаются окопы немцев, и там взять «языка». До войны здесь предпринимались работы по осушению болота и были прорыты глубокие канавы, что служило для нас большим препятствием. Чтобы преодолеть эти канавы и речку, нам понадобилось найти в деревне две длинные лестницы и несколько широких досок.