Разведчик с Острова Мечты - [41]

На какую-то секунду почудилось, будто они по ошибке забрели в маленькую деревушку. За невысоким частоколом на лесной прогалине кучились десятка полтора бревенчатых домиков. Скромные, но добротно срубленные избушки, крытые тесом, последние из них едва виднелись в тени листвы. И жизнь в деревушке текла самая обыкновенная: над крышами поднимался дымок, вяло брехали собаки, мычали коровы, шумели куры, бабы деловито развешивали белье. Здесь не водилось огородов, дома буквально прижимались стенами один к другому, образуя подобия улочек. Короче, на первый взгляд пусть и зажиточная, пусть и влезшая глубоко в чащобу, но заурядная деревня. Между тем от глаза внимательного не могло укрыться, что деревня заурядной отнюдь не была. Слишком много оседланных коней топчется у крылец, слишком хорошо вооружены слоняющиеся взад-вперед мужчины, слишком мало, в конце концов, женщин и детей.

Пока Шагалан изучал поселение через тын, вожак группы не без злорадства поинтересовался:

— Не раздумал идти, удалец? А то самое время.

— Еще чего, — буркнул юноша, стряхивая воду с волос. — Не для того сюда тащился.

Неподалеку обнаружились распахнутые настежь ворота. Около них под кустом притаилась завернувшаяся в плащ тень. Группа уже входила внутрь, когда тень зашевелилась и высунулась к ним сбоку, оказавшись тощим, жилистым стариком с кудлатой бороденкой.

— Здорово, дед, — кинул вожак.

— С охоты, Куля? — Старик оживился, видимо только что распознав гостей.

— С охоты, — поморщился разбойник. — А ты чего под кустами хоронишься?

— Так поливает-то как знатно. Промок весь, понимаешь, насквозь. И вам никак тоже досталось?

Вожак предпочел не заметить вопроса.

— Атаманы здесь?

— Ряж с утра не воротился, остальные у себя. А кто с тобой?

— Неважно.

— Ага… Слышь, Куля. Ты скажи там, чтобы мне чего с обеда принесли, а? Совсем живот подвело, а тут еще дождь этот проклятый. Мне б, понимаешь, согреться чего…

— Страж? — хмыкнул Шагалан, когда миновали ворота.

— Какое, — отмахнулся Куля. — Так, пес привратный.

Из-под сапог с обиженным гоготом разбежалась стая гусей. Несколько человек повернули головы в сторону вошедших и, признав своих, продолжили прежние занятия. Местные псы ими вообще пренебрегли. Почти пересекши небольшую утоптанную площадку за воротами, вожак остановился:

— Вот что, ребята. Я парня отведу к атаманам, а вы топайте по домам. Нечего зря слоняться. Да смотрите не болтайте про сегодняшние дела, слава вам от того невеликая, а вот стыда не оберетесь. Это перво-наперво тебя касается, Багер.

— А почему меня? — оскорбился кривоносый парень.

— Языком молотить больно любишь, вот почему. Ступай!

Не оглядываясь, Куля уверенным шагом повел юношу к самому приметному в деревушке дому. Двухэтажное бревенчатое строение Шагалан принял поначалу за церковь, настолько выделялось оно из своего окружения аляповатой роскошью. Гонтовая крыша была хитро изломана, там и тут из нее торчали крохотные башенки, в свинцовых переплетах окон переливались разноцветные стекла. Резные доски обильно покрывали весь фасад, еще больше сгущаясь вокруг высокого крыльца. На нижней, непросохшей от дождя ступеньке сидел лохматый полуголый мужик и сосредоточенно возился со снятым сапогом. Рядом — прислоненное к стене копье. Как и привратник, мужик обратил внимание на посетителей, когда те уже подошли вплотную.

— Привет, Маглис, — заговорил Куля.

Лохматый вытащил изо рта кусок дратвы.

— Здорово. Быстро обернулись.

— Нам к Аалю. Он там?

— Там. А с тобой кто? Новенький?

— Новенький, — нехотя кивнул Куля. — Одарил Господь встречей…

Поднялись в дом, прошли полутемные сени. Обширная светлица пахнула крепким теплом — у стены в камине пульсировал огонь. Через всю комнату тянулся, оставляя место только ряду лавок, громоздкий стол. Сейчас он был девственно пуст, лишь на дальнем конце грудились тарелки, кувшины и прочая посуда. Сидевший там мужчина неспешно потягивал что-то из кружки. Средних лет, худощавый, с резкими чертами гладковыбритого лица, черные волосы острижены в жесткий ежик. Одет по-городскому, в дорогой, с шелком, камзол. К вошедшим метнулся пронзительный цепкий взгляд. Разведчик почувствовал, как подобрался и напрягся под этим взглядом спутник.

— Здравы будьте, господин Бархат! — Куля отвесил глубокий поклон.

Человек не шелохнулся, вперился в Шагалана, кланяться не торопившегося.

— Дело до вас, выходит, господин Бархат. Вот этот молодой господин…

— Кто это? — Голос у Бархата оказался глуховатый, но на удивление мягкий.

— Я говорю, парнишка… тот, на которого мы вышли… вот он, то есть… пожелал прийти и побеседовать с вами.

Бархат наконец перевел глаза на совершенно смешавшегося разбойника;

— Пожелал? Он пожелал? А ты послушался… Разве тебя посылали для переговоров?

— Нет, но…

— Так какого черта ты его сюда притащил? — Сквозь мягкость голоса, почудилось, прорезался металл.

Бледный Куля с шумом набрал в грудь воздуха.

— У меня… не было выбора.

— ?

— Отметелил он нас с ребятами там… в засаде.

Бархат внимательнее окинул взором щуплую фигуру Шагалана.

— Он? Один на четверых? Вы что, бездельники, по дороге напились в дым?

— Клянусь, господин Бархат, ни капли! — заспешил Куля. — Сам не пойму, как все приключилось. Я человек бывалый, потасовкой не удивить, но такого еще ни разу не видывал. Ей-богу, парень не прост! Раскидал нас четверых, ровно котят. Потребовалось — прикончил бы без труда. Что нам оставалось?