Разум побеждает: Рассказывают ученые - [85]

>В. А. Энгельгардт, академик, Герой Социалистического Труда На пути к раскрытию тайны жизни

Тех, кто задумывался над тайнами природы, с самых древних времен влекла, а порой и отпугивала своей недоступностью одна из глубочайших тайн в познании мира — вопрос о сущности жизни.

Тысячелетия загадка жизни оставалась прибежищем метафизики, областью верований, а не знания. Жизнь рассматривалась как сверхъестественное и потому непознаваемое явление. Многие авторы, расходясь в мелочах, сходились в утверждении, что живые существа и жизненные процессы не могут быть объяснены в логических понятиях.

Реальное развитие науки, как известно, опровергло все эти вековые заблуждения. Стоит ли напоминать, что раскрыт генетический код, выяснена трехмерная структура белковой молекулы? Это известно теперь и школьникам. В отношении химического состава живых объектов можно сказать, что практически достигнут предел: мы знаем этот состав с почти исчерпывающей полнотой, и вряд ли нас ожидают какие-либо крупные сюрпризы на этом пути.

Теперь задача переместилась в новую плоскость. Нам хочется знать, какую роль играют в живом организме, в осуществлении явления жизни молекулы, каждое из входящих в него бесчисленных соединений. Пожалуй, может быть, лучше это сформулировать в обратном порядке: нам хочется, отправляясь от того или иного характера проявления жизнедеятельности, знать, какие именно виды молекул ответственны за нее, в какой мере она зависит в каждом отдельном случае от химической структуры молекул, от их свойств и форм взаимодействия.

С этой точки зрения наиболее характерным примером специфического участия определенного типа молекул в осуществлении одной из важнейших биологических функций — воспроизведении себе подобных — является роль в организме дезоксирибонуклеиновой кислоты (ДНК). Как известно, особенности ее обеспечивают явления наследственности и тем самым все существование бесчисленного множества видов живых организмов, населяющих Землю.

Глубокое познание трехмерной пространственной структуры молекул гемоглобина и зрительного пурпура позволило отчетливо установить, в чем сущность процессов дыхания и зрения. Оказывается, мы можем дышать только благодаря особым свойствам молекул гемоглобина, видеть — благодаря особым свойствам молекул зрительного пурпура. На очереди разгадка чувства вкуса на молекулярном уровне. Уже выделен специфический белок, способный вне организма различать сладкий вкус химических веществ самой разной природы.

В основе механического движения мышц, как известно, лежат особенности молекул сократительных белков и молекул аденозинтрифосфорной кислоты (АТФ) как носителя химической энергии. Распространение нервного импульса основывается на особых свойствах молекулы ацетилхолина, входящего в состав нервных волокон.

Этого краткого перечисления достаточно для доказательства того, что многочисленные и разнообразные физиологические функции в своей первооснове оказываются обусловленными свойствами тех или иных молекул.

Сами молекулы, как таковые, однако, ни в коем случае не могут рассматриваться как живые. Неудачны поэтому и неправильны такие термины, порой еще встречающиеся в обиходе, как, скажем, «живой белок». Жизнь всегда, даже в самых примитивных своих формах, является результатом какой-то упорядоченной совокупности молекул различного рода, образующих определенную систему той или иной сложности.

Что же такое жизнь? Трудность дать четкий ответ на такой вопрос непосредственно связана с тем обстоятельством, что мы сегодня пока еще не имеем достаточно точного и неоспоримого ответа на вопрос, казалось бы, более простой, который естественным образом должен быть решен раньше, чем может пойти речь о природе жизни: где проходит граница между живым и неживым?

Приведу несколько примеров, чтобы показать возникшие здесь в настоящее время перед наукой трудности. Предположим, случилось так, что у человека отрезана голова. Всякому ясно: человек этот мертв. И тем не менее сердце его, если искусственно пропускать через него кровь, может еще долго биться совершенно так же, как билось при жизни человека. Больше того, как мы теперь знаем, это сердце можно пересадить другому человеку, и тот будет жить. Значит, организм может умереть, но части его оставаться живыми.

Спустимся значительно ниже по уровням биологической организации — к миру микробов — и возьмем одноклеточный микроорганизм. Он живет в условиях кислородного дыхания, но при отсутствии кислорода не погибает, а начинает черпать нужную ему энергию за счет процессов брожения. Клетка эта, по существу, ведь перестала дышать — жива она или нет? Ответ тут ясен: она жива, но функции живого осуществляются в ней по-иному. Более того, мы можем даже полностью разрушить такую клетку (например, под высоким давлением выжать из нее то, что экспериментатор называет клеточным соком), однако и этот сок будет продолжать расщеплять сахар и образовывать спирт и углекислоту, то есть бродить так же, как это делала живая клетка. Что же полученный сок живой? Ответ и тут как будто ясен: нет, не живой. Вот именно здесь ученые пока еще не уяснили точно: почему же нет, в какой именно момент наш живой объект перестал быть живым.