Разум и природа - [68]

Поместив термины приспособление и аддикция рядом друг с другом в заголовке этого раздела, я попытался исправить этот сентиментальный или, по крайней мере, чрезмерно оптимистический взгляд на эволюцию в целом. Вызывающие восхищение случаи приспособления, в которых природа кажется столь хитроумной и столь изобретательной, могут также быть начальными шагами к патологии и сверхспециализации. И все же трудно увидеть в клешне краба или в сетчатке человеческого глаза первые шаги к патологии.

По-видимому, мы должны спросить: Что же характеризует те приспособления, которые оказываются пагубными, и чем они отличаются от тех, которые кажутся благотворными и, подобно клешне краба, остаются благотворными в течение геологических эпох?

Это насущный вопрос, имеющий отношение к современным дилеммам нашей цивилизации. Во времена Дарвина благотворным казалось каждое изобретение, но теперь дело обстоит иначе. В двадцатом столетии изощренные глаза рассматривают каждое изобретение с подозрительностью, сомневаясь в том, всегда ли слепые стохастические процессы все вместе действуют во благо.

Мы остро нуждаемся в науке, способной анализировать всю совокупоность приспособления-аддикции на всех уровнях. Может быть, экология начинает становиться такой наукой, хотя экологи далеко не в состоянии сказать нам, как выбраться из гонки атомных вооружений.

В принципе, ни случайные генетические изменения, сопровождаемые естественным отбором, ни случайные процессы мышления по методу проб и ошибок, сопровождаемые избирательным подкреплением, не обязательно идут на благо виду или индивиду. А на социальном уровне еще не ясно, обязательно ли изобретения и стратегии, вознаграждающиеся для индивида, имеют ценность для выживания общества; и обратно, обязательно ли образ действий, который предпочли бы влиятельные представители общества, имеет ценность для выживания индивида.

Можно привести большое число примеров, подсказывающих, что вера в естественный отбор или в laissezfaire [Французское выражение, означающее «свободу действий», то есть свободу от вмешательства. — Прим. перев.] очевидным образом наивна:

а. Остаток системы изменяется и закрепляет новшество, чтобы сделать его необратимым.

б. Взаимодействие с другими видами или индивидами приводит к изменению контекста, при котором становится необходимым дальнейшее новшество того же рода, и таким образом в системе начинается эскалация, или она идет вразнос.

в. Новшество вызывает другие изменения в системе, вынуждающие отказ от других приспособлений.

г. Уменьшается гибкость системы (т. е. ее положительная энтропия).

д. Приспособленный вид оказывается в столь благоприятных условиях, что разрушает свою экологическую нишу какой-нибудь формой чрезмерного выпаса.

е. Нечто, казавшееся желательным в ближайшей перспективе, на длительный период оказывается пагубным.

ж. После новшества вид или индивид начинает вести себя так, как будто он больше не находится в частичной зависимости от смежных видов и индивидов.

з. Посредством аддикции новшество втягивается в стремление сохранить некую постоянную скорость изменения. Социальная аддикция гонки вооружений не отличается в своей сущности от индивидуальной аддикции к наркотикам. Здравый смысл всегда побуждает наркомана снова уколоться. И так далее.

В итоге, в каждом из этих бедствий можно обнаружить ошибку в определении логического типа. Вопреки немедленному выигрышу на некотором логическом уровне, знак обращается и выгода превращается в бедствие в некотором другом, большем и более длительном контексте.

У нас нет никакого систематического знания о динамике этих процессов.

8. СТОХАСТИЧЕСКИЕ, РАСХОДЯЩИЕСЯ И СХОДЯЩИЕСЯ ПРОЦЕССЫ

Как давно уже заметил Росс Эшби [См. W. Ross Ashby, Introduction to Cybernetics. (New York and London: John Wiley and Sons, Inc., 1956). (Прим. перев. — Есть русский перевод: У. Росс Эшби, «Введение в кибернетику», М, 1959).], никакая система (ни компьютер, ни организм) не может произвести чего-либо нового, если эта система не содержит некоторого источника случайности. В компьютере это будет генератор случайных чисел, благодаря которому «поиски» машины по методу проб и ошибок в конечном счете исчерпывают все возможности изучаемой области.

Иными словами, все создающие новое, то есть творческие системы являются, на языке Главы 2, расходящимися; напротив, последовательности событий, которые предсказуемы, являются, ipso facto [Тем самым (лат). — Прим. перев.], сходящимися.

Кстати, это не значит, что все расходящиеся системы стохастичны. Для этого процессу требуется не только доступ к случайности, но также и встроенное сравнивающее устройство, называемое в эволюции «естественным отбором», а в мышлении «предпочтением» или «подкреплением».

Вполне возможно, что с точки зрения вечности, то есть в космическом и вечном контексте, все последовательности событий становятся стохастическими. С этой точки зрения, или даже с точки зрения спокойно сочувствующего таоистского святого, может быть, ясно, что для направления всей системы нет надобности в каком-либо конечном предпочтении. Но мы живем в ограниченной области вселенной, и каждый из нас существует в ограниченном времени. Для нас расходимость реальна и является потенциальным источником беспорядка или новшества.