Разрушитель - [10]

Когда-то комната была красивая: вдоль стен стояли старинные дубовые шкафы для посуды, в каждом аккуратными стопками сложены медные кастрюли и изысканная фаянсовая посуда, а в середине длинный трапезный стол XVII века. Сейчас все стало скучным и однообразным. Все, что можно продать, было продано. Дешевые белые настенные и напольные кухонные полки сменили деревянные шкафы, а вместо монастырского стола, когда-то с блеском царствовавшего на кухне, стояло пластиковое, отлитое по форме подобие стола, принесенное из сада. Все было бы не так уж плохо, часто думала Мэгги, если бы здесь почаще убирали. Но артрит матери и ее собственное предельное изнурение в результате тщетных попыток сделать деньги на лошадях означали, что чистоплотность уже давным-давно исчезла вслед за благочестием. Если Господь есть на небесах, а с этим миром все в порядке, то, наверное, он ослеп, когда дело дошло до дома Брокстон. Мэгги могла бы давно уменьшить убытки и перебраться в другое место, если бы только мать согласилась сделать то же самое. Чувство вины снедало Мэгги. Сейчас она жила в квартире над конюшнями с другой стороны сада, в дом заходила лишь иногда. Его ужасающее запустение было слишком очевидным напоминанием о том, что нищета матери — ее вина.

— Я спускалась с Джаспером к бухте Чапмена. В заливе Эгмонт утонула женщина, и Нику пришлось вызывать вертолет, чтобы достать тело.

— Из туристов, я полагаю?

— Предположительно. — Мэгги подала ей чашку чая.

— Типичный случай! — сердито крикнула Селия. — Дорсет должен оплатить счет за вертолет, и только потому, что какое-то глупое создание из другого округа так и не научилось хорошо плавать. Я подожду платить свои налоги.

— Ты всегда это делаешь, — улыбнулась Мэгги, вспомнив о предупреждениях, разбросанных на письменном столе в гостиной.

Мать проигнорировала замечание.

— Как Ник?

— Слишком взволнован. И не в лучшем настроении.

Она пристально смотрела в чашку чая, набираясь храбрости для обсуждения щекотливого вопроса — о деньгах. Вернее, об отсутствии денег, потраченных на бизнес, связанный с верховой ездой и содержанием платных конюшен.

— Нам нужно поговорить о конюшнях, — резко произнесла Мэгги.

Селия отказалась от разговора на эту тему.

— Ты все равно не была бы в хорошем настроении, если бы даже не видела утопленницу.

Она разговорилась, и Мэгги поняла, что сейчас опять начнутся воспоминания.

— Я помню, как такого бедолагу уносил по течению Ганг. Это случилось в Индии, я была там с родителями. Как помню, время летних каникул, мне около пятнадцати… Это было ужасно. Неделями меня мучили кошмары. Моя мама сказала…

Дальше Мэгги не слушала. Она пристально смотрела на длинный черный волос на подбородке матери, который нужно выщипать пинцетом. Он агрессивно щетинился, когда мать начинала говорить, подобно одному из усов Берти. Селия в свои шестьдесят три года выглядела отлично. Волосы такие же темные, как у дочери, лишь иногда она их подкрашивала специальным спреем. Но заботы сказались на лице. Глубокие морщины избороздили его.

Когда же Селия наконец на секунду замолчала, переводя дыхание, Мэгги немедленно заговорила о конюшнях.

— Я подсчитала доходы за последний месяц, — сказала она, — нам не хватает приблизительно 200 фунтов стерлингов. Неужели ты опять освободишь Мэри Спенсер-Грехем от платы?

Селия поджала губы:

— Если и так, это мое дело.

— Не твое, ма, — вздохнула Мэгги. — Мы не можем позволить себе благотворительность. Если Мэри не заплатит, мы не сможем содержать ее лошадь. Все очень просто. Я бы не возражала, если бы ей не была назначена минимальная плата, но деньги, которые она должна платить, едва покрывают расходы на фураж. Ты должна быть построже с ней.

— Как? Она почти в таком же нищенском положении, как и мы, и это наша вина.

Мэгги покачала головой:

— Неправда. Она потеряла десять тысяч фунтов — пустяки по сравнению с нашими потерями. Но стоит ей хоть на полсекунды пустить слезы, ты каждый раз попадаешься на это. — Она сделала нетерпеливый жест в сторону холла и гостиной. — Мы не сможем уплатить по счетам, если не соберем нужную сумму. Надо решить: либо передаем все и сейчас Мэтью, перебираемся отсюда и живем в муниципальной квартире, либо ты пойдешь к нему и попросишь денежное пособие. — Мэгги беспомощно пожала плечами. — Если бы я могла надеяться, что моя попытка попросить у него деньги была бы успешной, я бы пошла. Но мы обе знаем, что он просто захлопнет передо мной дверь.

Селия невесело рассмеялась.

— Что заставляет тебя думать, будто мне повезет больше? Его жена меня не переносит и никогда не согласится помогать свекрови и золовке жить, как она выражается, в роскоши, когда она мечтает увидеть нас в нужде, что доставит ей удовольствие.

— Знаю, — вздохнула Мэгги, — и мы заслужили это. Нельзя было насмехаться над ее свадебным платьем.

— Трудно было удержаться, — резко возразила Селия. — У викария чуть не начался сердечный приступ, когда он увидел ее.

— Во всем виновата тля. Не будь вспышки массового размножения этой гадости и если бы ее противная вуаль не привлекла к себе всю эту дрянь с округи в радиусе двадцати километров, пока она шла из церкви… Как ты тогда назвала ее? Что-то связанное с камуфляжем.