Разрушитель - [38]

Кроме типа на полу. Любитель орехов, которого мотоцикл ударил на скорости в грудную клетку, индифферентное отношение к действительности потерял вместе с ребрами. Теперь он, неловко скрючившись, лежал среди ореховых скорлупок. Поодаль валялся подсвечник. Подбородок парня был перемазан кровью. Видно, у него были повреждены внутренние органы. Патлатый тихонько скулил, безнадежно и заунывно.

Остальные делали вид, что это их не касается.

– Вы, кретины! – вырвался Спарки из рук Пинни и Заклина. – У вас на глазах человек подыхает, а вы жрете свою слизь! – рявкнул Джон, не щадя глотки.

– Тише, да тише вы! – испуганно округлила глаза Трейси. – В нашем обществе каждый должен заниматься своим делом. Что будет, если доктор…

– …начнет печь пирожки… – ошарашенно проговорил Джон.

Он с ужасом, чуть ли не благоговейным, смотрел на собравшихся людей: сколько бы лет песок не засыпал развалины, битый камень и ржавый штырь проступают под слоем времени. Теперь Спарки узнал людей и узнал мир, в котором очутился. «Ничто не вечно под луной», – глубокомысленно изрек мудрец. «Кроме человеческой глупости!» – добавил от себя Спарки и, отшвырнув офицеров, двинулся к парню.

Тот уже не стонал, обреченно зажмурившись. Спарки подолом своей рубашки обтер парню лицо. Осторожно расстегнул одежду. Парень встрепенулся.

– Тебе еще повезло! – Спарки ощупал ребра, но нужна была хотя бы слушательница медицинских курсов, чтобы наложить тугую повязку.

Парень на минуту пришел в себя, открыв глаза. Но Джону как раз показалось, что он спятил.

– Бросьте! Уйдите! – попытался отбиться непослушными руками волосатик. – Вас упекут к проказорам. А они жрут человеческое мясо! – говоря это, парень трусил по-настоящему.

У кафе, вызванный неизвестно кем, скорее всего роботом-администратором, опустился аэрокар с красным крестом на борту.

Мужчина в белом балахоне, из-под которого выглядывали синие брюки, почти профессионально переложил паренька на носилки. И так же безмолвно прошествовал через зал вслед за роботами-санитарами.

Кто-то тронул Спарки за плечо. Джон развернулся, готовый ударить. Трейси чуть не плакала. Зеленые изумруды покрылись туманной пеленой, но девушка старательно сдерживала слезы.

– Мистер Спаркслин! Нам надо уйти! О вас обязательно донесут!

– Да что тут, черт возьми, происходит?! – разозлился Спарки.

Нелепость и дикость ситуации, в которой оказались несколько десятков посетителей, Спарки не волновала. Но сам он не терпел и терпеть не собирался голодных маньяков на мотоциклах и добропорядочных граждан свободной страны, на глазах которых ты можешь подохнуть.

– Это все стремление к «абсолюту», – зашмыгала девушка носом.

А Заклин разъяснил:

– Понимаешь, в этом мире, все, что не соответствует моральным нормам – как бы не существует. Ну, помнишь, про учтивых людей, не видящих разлитый по столу соус! Насилие, смерть, грабеж – тот же соус, который принято не замечать. Понимаешь? – Заклин глядел виновато и просительно.

И это собачье выражение на лице старого друга доконало Спарки.

– Не понимаю! – рявкнул он. – И понимать не собираюсь. Пусть вы все тут трижды моральные, но на моих глазах крошить людям ребра грязные до ушей подонки не будут!

– Именно ради этого вас и разбудили! – мягко встрял Пинни.

Видимо, в характере паренька были мягкость.

Так же негромко Пинни рассказал историю расконсервирования первого человека из прошлого. В пересказе Пинни Саймон Феникс Филлипс казался, по крайней мере, шестируким ящером с хвостом и огненным гребнем.

– А эти-то, на мотоциклах? – не отступался Джон. – Вы их тоже разморозили?

– Нет, – отвел глаза Сникс. – Это те, кто добровольно не принял статус «абсолют» или кого отвергла комиссия в день совершеннолетия. Они довольно безобидны, но время от времени, особенно осенью в период дождей, когда подземные уровни заливает водой, начинают хулиганить. Животные и зверьки, что водятся в подземельях, спасаются на поверхности. А в подземельях наступает голод.

– Так что, трудно их накормить? Ну, открыли бы богадельни с редким перловым супчиком, – съязвил Джон. Этот мир все больше и больше его раздражал.

– Мы не можем, – Пинни смотрел мягко, но в упор. – Принято считать, что в нашем обществе нет ни голодных, ни несчастных. И проказоров как бы нет…

– Но разоры еще хуже! – проговорилась Трейси, задумавшись, и тут же испуганно сглотнула.

– Ну-ну, – похлопал Джон девушку по щеке, – мы тебя не продадим за то, чтоб соответствовать вашему статусу! А вот с разорами-проказорами я обязательно познакомлюсь! Тем более, мне сдается, мистеру Саймону тоже ваш прилизанный мирок придется не сильно по вкусу.

Заклин, долго не вмешивавшийся, помедлил. Потом, поколебавшись, свинтил нагрудный знак полицейского и бережно положил на стол.

– Но в этот раз, лейтенант, я пойду с тобой! – седой великан провел по глянцевой поверхности знака указательным пальцем. Обвел ребра шестиугольника. – Сникс, можешь вернуть эту штучку в управление!

Сникс хмыкнул, отвинчивая свой:

– Прости, капитан, но на это у меня не будет времени!

Пинни давно вертел шестиугольник в руках. Джон Спаркслин отвернулся: теперь у него снова была команда.