Разрушение Дьявольского Акра - [117]

Имбрины отдали приказ всем своим подопечным попытаться уснуть, хотя и посменно, так что нас осталось достаточно, чтобы предупредить остальных в случае внезапной опасности. Мало кто из нас мог сделать больше, чем дать отдых глазам. Мы лежали в импровизированном общежитии, которое было устроено в небольшой библиотеке, комнате, набитой книгами из главной библиотеки Бентама. Диваны и столы были убраны и заменены раскладушками военного образца.

В одной большой комнате нас находилось девяносто девять. Некоторые тихо переговаривались. Некоторым удавалось заснуть или притвориться. За другими присматривал Рафаэль, который нанял американку Анжелику в помощницы, и темное облачко тянулось за ними, пока они перетаскивали с кровати на кровать столик с припарками и лекарствами. В углу одна из подопечных мисс Черный Дрозд тихонько играла на банджо и пела, еле слышно и печально.

Я лежал на спине, молясь о сне, но глаза, казалось, были открыты. Я уставился на ангелов в стиле рококо, нарисованных на потолке. Мои мысли блуждали, становились болезненными. Ангелы превратились в разъяренную толпу с факелами. Я спал с открытыми глазами. Мне снились мужчины в костюмах с убийственными улыбками и списками имен, ходящие от двери к двери. Лагеря, окруженные колючей проволокой и сторожевыми вышками. Не те, на которые были обречены мои прадеды, а новые, построенные специально для нас — для странных.

На краю сознания я услышал голос, голос бесконечного спокойствия и разума, повторявший снова и снова:

— Иди сюда. Я хочу тебе кое-что сказать.

Я вскочил, задыхаясь, откинув тонкое одеяло.

— Ты в порядке? — спросила Нур с соседней койки. — Ты все время метался.

— Мне приснился кошмар, — пробормотала я. — Или что-то в этом роде.

— Вы слышали, как кто-то велел вам выйти наружу? — спросила Эмма, внезапно садясь в своей постели.

— Я тоже! — сказал Миллард, прежде чем я успел ответить. — Очень тревожно.

Эмма обхватила себя руками.

— Мне показалось, что я сплю.

— Я з-замерзаю, — сказала Клэр, завернувшись в простыни и дрожа.

— Боже, я тоже, — сказала Нур, ее дыхание участилось, хотя все было нормально буквально десять секунд назад. — Что, черт возьми, происходит?

— Каул разрушает наши мозги, — сказала Бронвин. — Пытается заставить нас отказаться от надежды.

— Или впустить его, — сказал Хью. — Надеюсь, кто-нибудь охраняет дверь.

— Ну, это не сработает, — храбро сказала Оливия.

У Клэр стучали зубы.

— Надеюсь на это…

— Мы просто должны продержаться до утра, — сказала Оливия, бочком ложась к Клэр и потирая ее руки, чтобы согреться. — Тогда мы поедем во Флориду, а во Флориде никогда не бывает холодно.

Я улыбнулся, чего, казалось, не делал уже очень давно. Я любил Оливию и ее неуемный оптимизм. Я любил их всех.

— А ты как думаешь, Гораций? — я повернулся к своему модному другу. Он сидел рядом с кроватью, на которой без сознания лежал Джулиус. Я надеялся обратить его мысли к чему-нибудь более позитивному. — Готов к пляжным денькам?

— Самноссон может заработать солнечный ожог в полной тени, — пробормотал Енох с кровати разбитыми губами. Это был первый раз, когда я услышал его голос с тех пор, как он был ранен, и мое сердце подпрыгнуло. — Я хотел бы знать, видел ли он еще какие-нибудь полезные сны. Тот, о котором ты рассказал Харону пока лунатил, был бомбой.

Гораций ничего не ответил. Он пристально смотрел на меня. Или через меня, если быть более точным.

— Гораций? — я со скрипом встал с кровати, каждый сустав в моем теле жаловался, и помахал рукой перед его лицом. — Ты что, заснул смотря на меня?

Внезапно он застыл в кресле. Он вытянул ноги, беззвучно открыл и закрыл рот, а потом указал на меня и закричал:

— МОНСТР!

Я от неожиданности отшатнулся.

— ТВАРЬ ИЗ АДА!

Все выглядели потрясенными.

— Гораций, прекрати кричать! — шикнула Оливия.

Люди смотрели. Гораций все еще кричал.

— Чудовище, родившееся из глотки Абатона! Сотворенный из тысячи мертвых душ! Он стряхивает грязь со своих боков и поднимается, чудовище из пыли и падали…

Потом кто-то сильно ударил его, и он замолчал, широко раскрыв глаза.

Это была мисс Сапсан, раскрасневшаяся от бега и стоявшая над ним с рукой, готовой ударить его снова, если понадобится.

— Все в порядке! — крикнула она на весь зал. — Не лезьте не в свое дело, пожалуйста!

Гораций моргал и потирал щеку.

— Простите, мистер Самноссон.

— Все в порядке. — Он едва заметно покачал головой. — Не знаю, что на меня нашло, — он покорно посмотрел на меня. — Мне очень жаль, Джейкоб.

— Может быть, тебе снились пустоты Джейкоба, — сказала Эмма.

— Да, — быстро ответил он. — Я уверен, что так оно и было. — Но он выглядел потрясенным, как будто это было не совсем правдой.

Мисс Сапсан присела рядом и положила руку ему на колено.

— Ты уверен, Гораций?

Гораций встретился с ней взглядом и кивнул.

— Мысленный гипноз моего брата вам не навредит, — сказала мисс Сапсан. — Он может внушать нам неприятные вещи, но ничего не может сделать, чтобы причинить нам реальный вред. — Кто-то в другом конце комнаты проснулся с криком. Кажется, это был Донован.

Мисс Сапсан встала. У нее под крылом находились девяносто девять других странных, за которыми нужно было присматривать.