Разрушение Дьявольского Акра - [110]

Мой разведчик прошел мимо гигантской твари, которая выла от злости, когда веревки колючих лиан натянулись вокруг ее ног, что, как я догадался, было делом рук Фионы. Банда ходячих трупов, которые могли принадлежать только Еноху, рубила топорами группу амброманов, и еще больше было на подходе. Медвегримм пронесся мимо них и с оглушительным грохотом повалил Марнау на землю, но мгновение спустя зверь был отброшен прочь, а тварь осталась с раной на лице, но все еще в боевой форме. Взрывающиеся яйца приземлились среди орды Каула, сброшенные имбринами, кружившими над ними. Кожекрылая тварь выстрелила в них струей черной кислоты, и имбрины быстро накренились, чтобы избежать ее, затем уронили еще пару яиц, которые приземлились прямо перед тварью, запутавшейся в лианах Фионы, сильно отбросив её назад.

Ничего из этого не хватало, чтобы остановить армию Каула или даже сильно замедлить её. Ни одна из четырех тварей не была убита. Они медленно, но неуклонно продвигались к зданию министерства, где во дворе за укреплением из металлических щитов и мешков с песком стояла армия защитников. Если все пойдет так, как мы задумали, они будут раздавлены.

К счастью, я привел с собой собственную армию.

— Джейкоб! — Нур трясла меня за плечи. — Джейкоб! — она указала на амброзависимого, который бежал к нам с дубинкой в руках. Я замедлил наше продвижение, пока мой разведчик изучал местность, и каким-то образом пропустил врага через наш щит пустот. Как раз перед тем, как он добрался до нас, я приказал пустоте, на которой мы ехали, обхватить языком его шею и швырнуть на землю. Он приземлился лицом вверх, и я почувствовал, как лучи его выпученных глаз обжигают мои ноги, когда мы проехали через него. Он целился мне в лицо и, возможно, ослепил бы меня, если бы Нур не протянула руку и не выхватила свет из воздуха. Затем его голова испарилась между челюстями моей пустоты, и я почувствовал, как хруст его трескающегося черепа сотрясает тело пустоты и мое собственное.

— Извини, — сказал я, — я отвлекся.

— Чего же ты ждешь? — крикнула Эмма. — Пошли пустот!

— Я как раз собираюсь! — сказал я, моя когорта монстров напряглась, как спринтеры перед стартовым сигналом. — Прямо… сейчас.

Двадцать одна пустота отъединились от нас, все, что у меня осталось в запасе, кроме троих, на которых мы ехали. В течение нескольких секунд они рассеяли тыловую линию амброманов и начали рваться к мертвецам. Убить их было моей первоочередной задачей, и я назначил на каждого по четыре пустоты. Я натравил еще четверых на амброманов с элементарным приказом просто убить их. Последних двух пустот, кроме трех, на которых мы ехали, я посвятил Каулу. Двух было недостаточно, лишь немного взбесить его, и они, вероятно, не протянут долго, но их жертва поможет удержать Каула на некоторое время, пока мои пустоты убьют его лейтенантов и пехотинцев. Столько, сколько смогут.

Хью крикнул, что, по его мнению, в здании министерства собралось много людей, в том числе еще больше имбрин. Сквозь дым я видел людей, стреляющих в орду через двери, стражников, запускающих металлические гарпунные сети из верхних окон, и еще больше имбрин, кружащих над крышей в обличье птиц. Это было самое устойчивое и прочное здание в Акре, и, вероятно, самое защищенное, но если мои пустоты не смогут остановить силы Каула, они разнесут его на части и разорвут на клочья тех, кто внутри.

— Мы должны попытаться добраться до него! — крикнула мне Эмма. — Мы должны добраться до имбрин и убедиться, что они знают, что пустоты находятся под твоим контролем!

Мы рванулись вперед, прижимаясь к зданиям на дальней стороне улицы, пока я пытался маневрировать вокруг и впереди битвы, не будучи замеченным. Это заняло половину моего внимания; другая половина была погружена в драку. Мои пустоты уже убили нескольких амброманов, но потеряли пару своих. Я надеялся, что они быстро расправятся с тварями, но они были значительно крупнее и противнее того, с которым мы столкнулись у входа в петлю Акра. Я считал, что самый маленький из них был самым уязвимым, но понял, что его прикосновения заставляет всех вспыхнуть пламенем после того, как он превратил четырёх моих пустот в бенгальские огни Четвертого июля. На прямую стиль убийства пустот на него не подействует. Это подействовало на гигантское существо с тысячеглазой башкой домашней мухи: они оторвали ему конечности одну за другой и оставили беспомощно корчиться на земле, хотя не раньше, чем он оторвал троим из них головы ужасающими клешнями, являвшие собой его руки.

Оставалось тринадцать, плюс те трое, на которых мы ехали. Мы обежали по диаметру худшее из сражений, едва избежав взрыва кислоты крылатой твари. Тем временем двум пустотам, которых я послал сражаться с Каулом, не повезло: их языки и зубы прошли прямо насквозь. Его гигантская голова была пустой проекцией, как та, которую он послал, чтобы напугать нас на собрании всех из Акра. Это означало, что настоящий Каул находился где-то в другом месте и еще не раскрыл себя. Его подобие кричало и разглагольствовало, как карнавальный зазывала, хотя его слова были едва слышны из-за шума битвы: