Разрозненные страницы - [22]
Вылетев на сцену, нарядная, в шикарном белом пальто-клеш с большими карманами, в высоких белых модных ботинках, она сообщала зрителям, что ничего не хочет делать, а любит только ходить в кино и смотреть фильмы (в кино действительно было что посмотреть — каждую неделю шли новые картины, наши и заграничные).
Выучить эту роль мне было довольно трудно: никакой логической связи между словами не было — просто бесконечный перечень названий фильмов, которые девица уже успела посмотреть. Правда, все названия были зарифмованы (это сделал режиссер Виктор Типот с присущим ему мастерством и остроумием).
Актриса должна была обладать прекрасной, четкой дикцией и, кроме того, предельно напрягать голос, форсировать звук (микрофонов, повторяю, тогда не было), чтобы зритель и в последнем ряду балкона услышал каждое слово и оценил точность названий и остроумие рифм. Говорить надо было все подряд, без единой паузы, не переводя дыхания и к тому же все время ускоряя ритм:
Во время этого монолога я металась по авансцене как угорелая, обращаясь то к одному, то к другому ряду, то к одному, то к другому человеку, как бы призывая зрителей оценить мою память и разделить мой восторг. А они отвечали мне улыбками, кивали головами — мы были с ними заодно.
Наконец, закончив свой ор, я под гром аплодисментов, с билетом в руках пускалась бежать за кулисы, чтобы не опоздать на очередной сеанс. Но вдруг неожиданно возвращалась и очень серьезно, негромко сообщала персонально зрителю второго ряда, как бы ему одному, самое важное, чего нельзя упустить:
и только после этого убегала окончательно.
В Театре Сатиры был маленький оркестр. Один из оркестрантов, И. А. Иткис, пожилой человек, отличался тем, что обо всем узнавал позднее всех. Актеры часто выдумывали о нем, что было и чего не было. Другой музыкант, молодой скрипач Яша, рассказывал такую историю. Шли они вместе после спектакля. Вечер был ясный. Над Москвой сияли звезды. Яша остановился, посмотрел на небо и сказал:
— Как все-таки странно себе представить, что все это мчится в бесконечном пространстве и мы вечно несемся куда-то.
И. А. Иткис тоже остановился и спросил строго:
— Что вы хотите этим сказать, Яша?
Тот ответил, что имеет в виду движение Земли в пространстве. Старый Иткис потребовал более подробного и точного объяснения. Яша разъяснил ему, что он имеет в виду нашу Галактику: Земля вращается вокруг Солнца, Луна — вокруг Земли и т. д. Спутник выслушал его внимательно. Они пошли дальше, и Исаак Абрамович сказал:
— Вы знаете, Яшенька, я теперь всегда буду ходить домой вместе с вами: от вас всегда услышишь что-нибудь новенькое.
Яша остановился и воскликнул:
— Вы шутите, Исаак Абрамович! Ну неужели вы этого не знали?
— Откуда? — отвечал тот. — Я же всю жизнь жил в Киеве.
Неинтересный рассказ
Это будет совсем неинтересный рассказ про то, как у нас никогда ничего не было. Я имею в виду молодых актрис вроде меня. Ни обуви, ни шляп, ни пальто. Но надо отдать справедливость некоторым умным особам. Они сообразили сразу, что тут нечего ждать и рассусоливать, а надо действовать. И они добывали одежду и туфли, доставали шапки и юбки, и на них всегда было даже что-то надето. Я только смотрела и удивлялась. Завидовала иногда. Но дальше этого у меня дело не шло. Я так и не научилась за все годы жизни узнавать, где, что и когда надо покупать, доставать.
Но моду я признаю немедленно. То, что вчера мне казалось красивым, сегодня для меня не существует, если прошла мода. То, что мне сегодня кажется безобразным, я признаю прекрасным немедленно, если мода сделает неожиданный поворот. Я не борюсь с модой: это так же бессмысленно, как пытаться бороться с приливами и отливами океана (мнение нашей легкой промышленности, к сожалению, не всегда совпадает с моим). Это не значит, что я надену новую моду. Во-первых, я никогда ничего не могу купить (то есть искать, добывать, доставать). А во-вторых, признавая моду всецело, я не обязательно применяю ее к себе лично. Когда, к примеру, появилась мода «мини», я, любуясь ею на девчонках, не могла воспользоваться поворотом моды. Конечно, отдельные особы, просто безжалостно относясь к прохожим, следовали этой моде, вызывая порой некоторое отвращение.
А вообще-то все сандалеты, которые были мне так нужны и которые носили все продавщицы мороженого, все высокие сапожки на каждой второй прохожей для меня так и оставались мечтой. Мода проходила, и я забывала о несбывшейся мечте. Но я вам предсказываю, дорогие женщины: настанут времена, когда вы войдете в любой мосторг и самый красивый продавец подойдет к вам и учтиво спросит, что бы вы хотели примерить, а на полках будут стоять самые модные и прекрасные обуви всех фасонов, цветов и размеров. Вот это будет да!
Кинокомедия. Маленькая девочка идет гулять и теряется в большом городе. С ней происходит масса смешных и опасных приключений. Но участливые и бдительные граждане возвращают ребенка матери.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Короткие забавные истории, доказывающие необходимость соблюдать элементарные правила общежития. Художник Виктор Александрович Чижиков.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Имя Сергея Юрского прочно вошло в историю русской культуры XX века. Актер мирового уровня, самобытный режиссер, неподражаемый декламатор, талантливый писатель, он одним из немногих сумел запечатлеть свою эпоху в емком, энергичном повествовании. Книга «Игра в жизнь» – это не мемуары известного артиста. Это рассказ о XX веке и собственной судьбе, о семье и искусстве, разочаровании и надежде, границах между государствами и людьми, славе и бескорыстии. В этой документальной повести действуют многие известные персонажи, среди которых Г. Товстоногов, Ф. Раневская, О. Басилашвили, Е. Копелян, М. Данилов, А. Солженицын, а также разворачиваются исторические события, очевидцем которых был сам автор.
Книга воспоминаний великой певицы — яркий и эмоциональный рассказ о том, как ленинградская девочка, едва не погибшая от голода в блокаду, стала примадонной Большого театра; о встречах с Д. Д. Шостаковичем и Б. Бриттеном, Б. А. Покровским и А. Ш. Мелик-Пашаевым, С. Я. Лемешевым и И. С. Козловским, А. И. Солженицыным и А. Д. Сахаровым, Н. А. Булганиным и Е. А. Фурцевой; о триумфах и закулисных интригах; о высоком искусстве и жизненном предательстве. «Эту книга я должна была написать, — говорит певица. — В ней было мое спасение.
Агата Кристи — непревзойденный мастер детективного жанра, \"королева детектива\". Мы почти совсем ничего не знаем об этой женщине, о ее личной жизни, любви, страданиях, мечтах. Как удалось скромной англичанке, не связанной ни криминалом, ни с полицией, стать автором десятков произведений, в которых описаны самые изощренные преступления и не менее изощренные методы сыска? Откуда брались сюжеты ее повестей, пьес и рассказов, каждый из которых — шедевр детективного жанра? Эти загадки раскрываются в \"Автобиографии\" Агаты Кристи.
Книгу мемуаров «Эпилог» В.А. Каверин писал, не надеясь на ее публикацию. Как замечал автор, это «не просто воспоминания — это глубоко личная книга о теневой стороне нашей литературы», «о деформации таланта», о компромиссе с властью и о стремлении этому компромиссу противостоять. Воспоминания отмечены предельной откровенностью, глубиной самоанализа, тонким психологизмом.