Разорванный круг - [27]

Мкен сделал жест, обозначающий «радостная покорность». Он медленно выплыл из комнаты, чтобы сохранить ту кроху достоинства, которая еще у него оставалась.

Покинув зал, он остановился в обзорном пузыре, направил кресло к окну, которое выходило на размазанное фиолетовое пятно туманности. Отправиться туда, вернуться на Джанджур-Кум… Он всю жизнь мечтал об этом. Но в таких обстоятельствах… нет.

У стоиков были собственные военные ресурсы. Какова вероятность того, что он вернется живым из такой миссии?

Ему казалось, что шансы малы.

Скорее всего, он умрет там, вдали от возлюбленной супруги, так и не увидев своего ребенка. Экспедиция была полным безумием.

Глава 5

Высшее Милосердие

850 г. до н. э.

Век Единения

«Кровью моего отца, кровью моих сыновей, каждым биением каждого сердца в моей груди я клянусь поддерживать Ковенант».

По указаниям сан’шайуум по имени Р’Нох, сангхейлийский рейнджер, известный как Вил ‘Кхами, вместе еще с одним сангхейли принес присягу, прежде чем ступить на борт корвета «Мстительная живучесть» – корабля, который должен был доставить их на Джанджур-Кум под командой пророка внутреннего убеждения. Принесения присяги всегда будоражили Вила, но потом, если он задумывался, ему становилось не по себе; горько становилось. Ковенант был относительно нов, Писание Союза подписали не так давно. И на памяти живущих теперь поколений сангхейли сражались с сан’шайуум. Сколько его родни, его яичных братьев, погибло под убийственными огненными залпами с Дредноута?

И все же он служил этим сан’шайуум.

Сдались? Нет, они не сдавались – такого бесчестья не вынес бы ни один сангхейли. Нет, это был союз и спасение Сангхелиоса.

И все же в жвалах ощущался горький привкус, когда он думал о павших. Будь у них возможность, не сказали бы они, что сангхейли живут без чести?

Ирония нынешней ситуации была еще жестче: Вил жил на большом обломке того, что прежде было Джанджур-Кумом – родной планетой сан’шайуум, планетой тех, кто уничтожил стольких его сородичей. Огромную массу камня и почвы, размером с две горы, вывезенную Дредноутом, когда он стартовал с Джанджур-Кума, удалили с ключ-судна и превратили в астероид, который должен был стать фундаментом настоящего пьедестала Высшего Милосердия. В астероиде уже выкопали садки – герметичные подземные укрепленные сооружения, почти автономные: в них жили сангхейли, служившие гвардией, защитниками сан’шайуум.

Шесть подготовленных воинов-сангхейли и их командир Трок ‘Тангхил погрузились в корвет на стартовой площадке. Перед тем как войти в шлюз, Вил обвел взглядом округлый, переливающийся всеми цветами радуги невидимый для радаров корвет; корабль расположился на двух связанных платформах, его брюхо раздулось, как у сангхейлийского скользняка, проглотившего живую прыгающую улитку и еще не успевшего ее переварить. Как и у всех кораблей Ковенанта, повторявших нечеткие очертания конструкций Предтеч, в линиях этого корабля было что-то органическое, они повторяли меняющиеся формы, наличествующие в природе.

Внутри, беспечно скользя в воздухе справа налево, выполнял техническое задание хурагок – существо, бросившее вызов убеждению, что машины сильно отличаются от биологических организмов. Эти вещи – назвать их представителями животного мира было нельзя, поскольку они появились не в результате эволюции, – создали, как говорили, сами Предтечи. Они изготовляли хурагоков с наноклеточной запутанностью в целях ремонта и обеспечения работы механизмов, исполнения функций сервисных инженеров при устройствах, известных как священные реликты. Хурагок потряхивал головой, и это немного напоминало сан’шайуумские жесты – по крайней мере, так могло показаться Вилу, – но у инженерных организмов имелось по три похожих на глаза сенсорных узла по обе стороны головы. Большая гроздь прозрачных розовых и фиолетовых газовых мешков – одни для подъема в воздух, другие для движения, третьи для обеспечения химических реакций – располагалась над головой существа; два зондирующих перистых передних щупальца торчали перед головой. Каждое щупальце оканчивалось микроскопически тонкими ресничками, которые предназначались для работы с электроэнергетическими интерфейсами и другими устройствами. Из-под кожуха, расположенного ниже, выступали еще четыре рабочих щупальца. Эти кроткие существа, казалось, не желали ничего другого, кроме работы и еды, и, когда их приручали сан’шайуум, они не оказывали ни малейшего сопротивления.

Хурагок вроде должен был тоже отправиться в экспедицию, и Вил не раз работал с ним прежде. Он его узнал по характерной окраске газовых мешков. Звался хурагок Парящий-у-Потолка. Он общался, изменяя положение щупалец, мог понимать некоторые жесты и определенные голографические знаки. Вил порадовался присутствию на борту Парящего-у-Потолка – тот зарекомендовал себя эффективным помощником, и Вил всегда находил его компанию странным образом утешительной. Может быть, это объяснялось тем, что у хурагока не было других забот, кроме эффективного ремонта, обслуживания, выполнения распоряжений и тому подобного; к тому же доверять этим существам можно было без всякой оглядки.