Разорванная цепь - [90]

Самым большим недостатком Организации было малое, точнее, слишком малое количество исполнителей, которых можно было привлечь к той или иной операции. В том, будет ли сотрудничать с ним Газарян или нет, Переделкин почти не сомневался. Он достаточно хорошо изучил не только психологический портрет Романа Газаряна, но и особенности работы его хорошо организованной группы. Своеобразная модель зарождающейся группы влияния полумафиозного происхождения. Так вот, Роман был слишком осторожен, чтобы его мог повязать даже такой человек, как Погожин. И он слишком ценил свою независимость. Это было тем мотивом, который позволил Переделкину найти с Газаряном общие интересы в самом ближайшем будущем. Роль Газаряна в предстоящей операции была ничуть не меньше, чем роль Павла Полянского. Но, почему-то, насчет Газаряна и его людей Переделкин переживал намного меньше, чем за Павла.

Заработал компьютер. Пришло сообщение.

Переделкин открыл сообщение: подмена документа произошла более чем успешно. Ну что же, группа активного действия (гады) сделала свое дело. В отчете сообщалось, что операция прошла без проблем. Без необычных проблем. Надо дать запрос и выяснить, что имеется в виду под "обычными" проблемами? Константин Львович понимал, что подобрался к какому-то очень важному секрету, настолько важному, что его существование оправдывает строительство и содержание секретной тюрьмы почти что в черте города Москвы. А ведь то, что Погожин показал тюрьму Газаряну — это серьезный промах, скорее всего, Арсений Погожин был уверен, что таким образом произведет на Романа устрашающее впечатление. Впечатление произвел, но не устрашающее: Роман настоящий спортсмен и его запугать очень сложно, а вот договориться — возможно: с логикой у Романа было все в порядке, и свою собственную жизнь он ценил намного выше жизней тех, кто его нанимал.

Но расслабиться и отдохнуть Константину Львовичу так и не удалось. Пришло новое сообщение с пометкой "срочно!". Это была вытяжка из криминальных сообщений, внутренняя сводка, которая составлялась в недрах УВД Московской области. Константин Львович побледнел: было выделено сообщение о покушение на заместителя начальника УВД по Московской области, Валентина Андреевича Куприянова. Его машину обстреляли по пути домой из автоматического оружия. По счастливой случайности, Куприянов выжил, он находился в реанимационном отделении с ожогами более сорока процентов поверхности тела.

"Неужели Погожин?" — мелькнула мысль. Но нет, вряд ли… Нет… А вот не связано ли это с Рукавишниковым? Этот тип может, еще как может. И тут одна мысль пронзила Переделкина, как молния, он тут же бросился к телефону.

— Аркадий? Это я, да, срочно это, срочно. Поезжай в больницу, тут, в Егорьевске. Там лежит Зиновий Мельниченко. Посмотри, что с ним. Если надо — свяжись, пусть пост выставят. Хорошо?

— Будет сделано, Константин Львович.

— Ну и хорошо, извини старика, что обеспокоил.

— Никакого беспокойства. Сразу же сообщу, как только приеду.

Глава пятидесятая Ценная бандероль

Москва. Аэропорт Шереметьево. 05 апреля 2010 года.

Рейс Айр-Франс из Парижа прибывал в пять утра. Человек, которого ждал Арсений Ростиславович Погожин, принадлежал к безликой дипломатической братии, входил в число серых кардиналов международной политики, и являлся курьером организации, к которой принадлежал и сам Погожин.

Курьер был вынужден согласиться на незапланированную командировку в Россию только потому, что господину Погожину срочно понадобился документ ценою в несколько миллионов долларов. Ценность документа, возможность задержания этого документа на таможне заставило заняться его доставкой дипломатическое лицо.

Надо сказать, что Жан Ришерман обладал отвратительным лицом: мелкие крысиные черты лица, остренький нос, постоянно убегающий от собеседника взгляд, влажные, часто дрожащие руки, этот человек не производил впечатление красавца не смотря на то, что и особенных уродств не имел. Просто природа сочетали в нем правильные черты таким противоестественным способом, что любой встречный испытывал желание сплюнуть от отвращения, а вот Погожину на внешность курьера было наплевать. Сразу же по выходу гостя из здания аэропорта, их с Погожиным окружила бдительная охрана. Жан передал пакет сразу же в машине, казалось, он хочет как можно быстрее освободиться от этой обременительной посылки, от этой незапланированной поездки, от длительного пребывания в стране, которую он терпеть не мог. Несколько последних лет именно в России он испытывал горечь поражений, это сильно уязвляло амбициозного дипломата, но что поделать, дипломатическое искусство заключается не только в подковерных интригах, оно еще заключает в себе умение стойко переносить поражения.

— Здесь все.

— Почему так долго?

— Мы проверяли подлинность. Эксперт дал заключение только за два часа до отлета.

— Хорошо, что успели…

— Еле-еле успели. Последние минуты до закрытия регистрации.

— Постарайтесь провести время в Москве как можно приятнее.

— Благодарю Вас.

Жан покинул машину Погожина и уже без прикрытия охраны направился к месту стоянки, где обычно его поджидала машина посольства.