Разорванная цепь - [81]

— Да нет, только-только выскочил, там, вслед за прокурорской… Только он за нами позавчера и вчера шел, эт я точно помню. И водила тот же.

— Хорошо, понял…

Погожин набрал номер телефона, номер сразу же ответил.

— Арсений Ростиславович?

— Макс, пробей номерок машины, что да кто за ней стоит, кто знает, не хвост ли это?

— Минутку, сейчас посмотрим… Руся, диктуй номер.

Водитель продиктовал номер, подключившись к общему каналу связи.

— Машина принадлежит прокуратуре. Нет, это не слежка, эта машина теловоз.

— Неужели прокурора возит вишневая бэха?

— Если прокурор женщина, почему бы и нет?

— А почему он мне перед глазами мелькает, этот авто элегантных расцветок?

— Так вы мимо прокуратуры ездите и хотите, чтобы ваши маршруты с прокурорскими не пересекались?

— Хочу, Макс, хочу, ну ничего, спасибо за консультацию… И все-таки, собери про эту дамочку-прокурора сведений, главное, нет ли у нее каких-то на меня наработок. Вдруг кто-то держит зубок, так его вырвать надо… без обезболивания. Я ясно выражаюсь?

— Будет сделано, Арсений Ростиславович.

— Не сомневаюсь.

Глава сорок четвертая План. Не тот, который курят

Егорьевск. Переулок Чкалова, 23. Дача генерала Переделкина. 02 апреля 2010 года.

Когда говорят, что человек живет согласно плану, всегда возникает вопрос: кто же этот план составил? Генерал Переделкин всю жизнь занимался двумя вещами: составлял планы, и делал все, чтобы эти планы претворились в жизнь. Сейчас он разрабатывал план операции по внедрению и уничтожению Северной группы организации Стервятников. Работа была кропотливой и требовала значительных усилий. Не менее важным было составление аналитических отчетов, которые регулярно отправлялись в центральное управление Организации. Но сейчас Константин Львович Переделкин решил, что появилась возможность раскрутить операцию и против Русской группы Стервятников. Удар по двум звеньям Стервятников мог вызвать цепную реакцию в их глубоко законспирированной организации и помочь выявить главное — звено управления организацией, которое было скрыто даже от ее членов. Генерал уже изучил структуру Стервятников исходя из тех косвенных данных, которыми обладал. Тем не менее, структура управления, его состав, взаимоотношение управления с рядовыми звеньями, все эти вопросы оставались открытыми.

Константин Львович действительно погрузился в раздумья. Руслан Алекперов. Только это имя… Руслан Алекперов… Это было только одно имя, единственная зацепка, в которой Переделкин был уверен. В Русской группе, еще одном звене Стервятников, должно было быть четверо членов. Руслан Аликперов был одним из этой четверки. В этом уже давно не было сомнений. Но под подозрениями было не трое, нет, пятеро. Эти связи Алекперова высвечивались на мониторе четкими красными линиями. Двух необходимо было отсеять.

Вопрос был простым: как это сделать. Ответ крылся в поисках Павла Полянского. Поиски велись масштабно, более чем масштабно. Сам Алекперов такого размаха не имел. Да, у него были ресурсы, он контролировал кое-какие финансовые потоки, но фигура Алекперова, скорее всего, фигура вспомогательная. Такую масштабную охоту вести и координировать мог кто-то другой. И, скорее всего, этот кто-то другой занимал серьезное положение среди Стервятников. И именно его надо было вычислить в первую очередь. Но как будет реагировать Павел на то, что должен стать приманкой? Как? И, если активная фаза операции будет необходима, на какие силы можно будет положиться, кого привлечь?

Одно дело раздумья, а совсем другое дело — претворять раздумья в конкретные слова, цифры, расчеты, которые должны обосновать истинность плана.

Вопрос не только в том, будет ли Павел работать в качестве приманки, а как сделать так, чтобы приманка сработала грамотно, чтобы человек, которым рискуют остался жив, и в этом тоже были сложности, которые пока что было сложно учесть. Слишком много упиралось в личностные характеристики.

Личность Руслана Алекперова была у Константина Львовича Переделкина как на ладони: он точно знал его привычки, знал, кто из окружения имеет на Руслана наибольшее влияние, знал, как он реагирует и как действует в сложной ситуации. Но эти знания могли только помешать в планировании операции, и если вместо Алекперова поисками Полянского занимается кто-то другой, то весь план операции пойдет дьяволу под хвост.

Но, чтобы составлять план новой операции следовало уточнить несколько деталей. Первая: кто ищет Полянского? Это было вопросом времени и правильно поставленной агентурной работы. Согласится ли Павел Полянский на дальнейшее сотрудничество? Этот вопрос необходимо было решить немедленно. Константин Львович услышал, что его гость спустился в туалет, когда он вышел, Переделкин громко произнес:

— Павел, прошу вас, зайдите на кухню.

Было видно, что Павел находится в состоянии ожидания. Это уже не было ожидания беглеца, ожидание пули или опасности, таящейся за любым углом, скорее, это было ожидание в суде, ожидание человека, которому должны вынести окончательный приговор.

— Знаете, Павел, я тут, на досуге, размышлял о вашем деле. И я решил вам помочь.

Глаза Павла неожиданно заблестели, он подался вперед, как будто хотел что-то сказать, весь переполненный набором самых разнообразных эмоций, но натолкнувшись на холодный непроницаемый взгляд отставного генерала как-то сразу сник, затух, ощутил, что не все так просто в этом сложнейшем из миров.