Разорванная цепь - [61]

— А зачем стесняться?

— Очень мило с твоей стор'оны.

Павел вычитал все, что хотел, как раз к столику подрулил официант.

— Еще минуточку, может, начни пер'вым. — предложила Людмила.

— Тогда мне уху, фирменную рыбу, только попроси, чтобы она была не слишком острой, салат "Царское село".

— А что будешь пить? — Люда поинтересовалась, чуть высунувшись из-за меню.

— Да, забыл… водка.

— А вы уже определились?

— А какая водка? — тут же поинтересовалась Людмила.

— Я в курсе. — ответил официант, чем привел девушку в состояние немого восторга.

— Так… я буду… солянку, салат "Цезар'", кар'тошку по-селянски, мясо — вот это какое мясо? — и девушка ткнула пальчиком в меню, заставив официанта согнуться почти пополам.

— Это наше фирменное, очень рекомендую.

— Присоединяюсь. Бери — не пожалеешь. — посоветовал Павел.

— Тогда еще мар'тини. — скромно добавила Людмила.

— Двойной? Белый? — уточнил официант.

— Ну да, что там цер'емониться.

— С чаем или кофе определимся позже.

— Слушай, скажи, почему ты так мало кушаешь? Нет, то что это пр'авильная еда, я поняла, но мужчина должен много кушать.

— Почему?

— Мне так кажется. Все мужчины едят много. Они так устр'оены. У них такая физиология.

— Значит у меня совсем не такая физиология. Понимаешь, я ем ровно столько, сколько хочу, а когда не хочу, то не стесняюсь оставить на тарелке даже нетронутую еду.

— Как я тебе завидую. Я когда ем, остановиться пр'осто не могу. Останавливаюсь потом, когда утр'ом встаю на весы.

— Кстати, хотел спросит, ты пьешь исключительно мартини?

— Отчего же? Я и водку пью, вино не слишком люблю. Иногда коньяк, если он хороший. Но когда есть возможность выпить маар'тини, то почему бы и нет?

— Бланко?

— Ну да, он у нас самый р'аспр'острррраненный.

Тут как раз принесли еду. Люда попробовала салат и удовлетворенно хмыкнула.

— Ну вот, тут салат "Цезар'ь" именно такой, какой должен быть на самом деле. Обожаю именно этот салат.

— Я заметил.

— Скажи, а почему ты со мной заговор'ил в метро? Хотя нет, скажи лучше, почему ты мне позвонил сегодня, почему?

— Ну, внешне ты мне понравилась — это раз.

— Я заметила, да…

— Кроме того у тебя нет этого противного тягучего московского акцента. А это самый большой плюс, который может быть у девушки.

Павел улыбнулся. Он вел вполне светскую беседу с девушкой, в уютном ресторане, который не был самым лучшим местом его пребывания. Если кто-то отслеживал его связи, то к этому ресторану могли тоже добраться. Но Павел плевал на все догмы, и это ему помогало. Его так долго пасли в привычных для него местах, чтобы убедиться, что он их старательно избегает, а тут еще эта история в метро и его сумка, которую преследователи, несомненно, нашли среди всего того хаоса. Все это должно было играть, и играло в пользу преследуемого, но Павел прекрасно понимал, что фора вот-вот закончится. И что ему обязательно надо будет оказаться в надежном убежище, где есть возможность спокойно переждать, желательно, подальше от Москвы. Хотя на Украину возвращаться не стоит — думается, на пропускных пунктах его будут отлавливать. Они это умеют, конечно, не вериться, что господин Аликперов и таможню под собой держит, настолько тесно, чтобы его искали по ориентировкам, но кто его знает? Проверять правоту последнего высказывания пока не хотелось.

Павел настоятельно обдумывал планы спасения: ему нужны были деньги — в достаточном количестве, новые документы и возможность выбраться за границу России.

Но самое главное, ему нужно было надежное убежище и запас времени. Достаточный для того, чтобы осуществить программу спасения.

Людмила улыбнулась в ответ.

— Моя мама учительница р'усского языка. Я пр'осто обязана была говор'ить без акцента. Кр'оме того, я не кор'енная москвичка. Я из Егор'ьевска.

— Вот как?

— Это р'айонный центррр под Москвой.

Люда сказала это немного обиженным тоном. Ее "Вот как?" Павла совершенно не устраивало. Павел понял, что слишком задумался о своих проблемах и перестал слушать собеседницу, это было неправильно. Он пробежался взглядом по залу — никого, кто мог бы представлять для него угрозу, не заметил, после чего отругал себя, одернул и активно включился в разговор.

— Так, а кто твои родители? Мама учительница, а папа?

— Мама учительница, а папа инженер'.

— Простой советский инженер?

— Вот именно. Обычная семья. Я пошла по стопам мамы — стала учительницей физкультур'ы.

— Закончила козлофак? Извини, у нас так в педе этот факультет именно так называют.

— Ну, кому козлофак, а кому…

— Стоп, обиделась?

— Нет, зачем же…

— Это на голодный желудок. Поешь, я ведь не хотел тебя обидеть, хотел пошутить. Получилось не совсем удачно.

— Ладно, пр'оехали.

— Можно тебя спросить?

— Это что, будет какой-то интимный вопрос? — Людмила иронично приподняла бровь.

— Вероятно. Тем более, выпивку уже принесли. За тебя!

— За тебя… Нет, давай-таки сначала за меня. За тебя выпьем на следующем заходе.

Они сдвинули бокалы — Павел рюмку запотевшей от холода водки, Люда бокал мартини правильной конусовидной формы на хрупкой ножке.

— Скажи, у тебя парень есть?

— А у тебя? Извини, нет, мы р'асстались. Не так давно.

— У меня парня точно нет.

Павел улыбнулся. Он любил обыгрывать слова собеседника, но теперь старался, чтобы это не выглядело слишком обидно.