Разочарование Харухи Судзумии - [11]

И кроме того, должны быть предупреждены все те люди, чьи глаза вспыхнут, увидев Харухи в ципао и Асахину-сан в костюме горничной.

Ко всему прочему, те новенькие, что ходят по школьному двору — только выпустились из средней школы. Это значит, что они завершили свой обязательный курс обучения и достаточно зрело мыслят. Когда они увидели нас с Коидзуми, вытягивающих шеи из-за палатки, то решили держать безопасную дистанцию.

Эй, вы все, ваши суждения столь же изобретательны, как и у крыс, бегущих с тонущего корабля. Удовольствие, получаемое теми, кто ведёт нормальную и здоровую жизнь ученика старшей школы, никогда не сможет быть понято людьми, которые у меня перед глазами. Но конкретно у меня было много опыта в этом деле, так что я очень даже готов давать советы. В этом возрасте, становясь на год старше ты будто превращаешься из личинки в бабочку. Даже если ты хотел повеселиться, никогда не стоит лезть в кусты, будучи предупреждённым о закопанных по соседству минах. Человеку важно уметь различать «что такое хорошо и что такое плохо».

Я приглушил источник шума, созданный Харухи, и повернул голову в сторону.

— …

Казалось, что Нагато пытается сберечь энергию и продолжает находиться в режиме ожидания. Рядом с её столом тоже никого не было. Кажется, что ученики, интересующиеся литературой и сочинительством, ещё не появились. Интересно, это была бы головная боль или радость для Харухи?

Единственным деянием, осуществлённым литературным клубом в прошлом году, было издание своего журнала, да и то по распоряжению президента школьного совета, который был марионеткой Коидзуми. Харухи, тут же принявшая этот вызов, заставила нас заниматься этим. Тогда, из-за грубой ошибки, все экземпляры журнала были распределены бесплатно, за исклучением одного, оставшегося на столе Нагато для прочтения. И, хотя каждому из нас, кто внёс свой вклад в создание журнала, включая меня, был выдан образец, никто не хотел с ним расставаться, не желая отдавать просто так полученную вещь. Танигути даже говорил о том, сколько крови он пролил, чтобы тогда написать свою статью.

Так что любой, кто не прочитал этот журнал прежде, но хотел бы сделать это, вынужден будет брать экземпляр со стола Нагато.

Только я посмотрел на Нагато, безустанно продолжавшую свои изыски с книгой в руках…

— …

Нагато медленно подняла голову. Её глаза, невзирая на их безжизненность, излучали невидимое сияние, когда она повернулась ко мне. Так как её действия были чрезмерно натуральными, я и не понял, что наши взгляды встретились, и мне потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. И в этот момент:

— Кот.

Только на осознание того, что этот голос, столь же громкий, как рябь от слабого ветра, в самом деле исходил с губ Нагато, у меня ушла почти секунда. Я ощущал на себе её пристальный взгляд.

— Что случилось с котом?

— Что случилось?

— Что ты имеешь в виду под «что случилось»?

Нагато ненадолго задумалась, но её голова совершенно не шевелилась.

— «Что случилось»?

Хоть вопрос, который я поставил, всё ещё оставался без ответа, я уже знал, что она хотела спросить.

— Ты имеешь в виду Сямисена?

Нагато слегка кивнула головой:

— Да.

— Он всё такой же активный и совсем не хочет разговаривать.

— Хорошо.

Сказав это, Нагато опустила голову и продолжила читать.

Значит она беспокоится о моём коте. Действительно, Сямисен же носитель этого… как его там называют? Как бы то ни было, эта какая-то там информационная форма жизни, которая, благодаря Нагато, сейчас находится внутри Сямисена и название которой я не вспомню, пока кто-нибудь мне не напомнит. Возвращаясь к теме, могу сказать, что ничего существенного с котом не произошло, за исключением того, что от переедания и недостатка физических упражнений он разжирел. С тех пор, как Харухи подобрала его и швырнула в меня, он мог наслаждаться повседневной жизнью кота без особых изменений.

Внезапно мне вспомнилось сезонное приветствие: «Весна — это время, когда небо ясное, а кошки жирные». Это на самом деле так? Я тоже надеялся, что смогу на весенних каникулах побездельничать, как Сямисен… но, к сожалению, это было невозможно.

— Несомненно, это были напряженные каникулы.

Коидзуми произнёс это ещё более подавленным тоном.

Так как его глаза были устремлены в небо, я думал, что он просто говорил сам с собой, и поэтому хотел проигнорировать его.

— Ты так не думаешь?

Не увидев моей реакции, он решил повернуться и спросить прямо. Не знаю, всё ли в порядке с моими глазами, но я уверен, что его глаза выглядят уставшими.

Он начал теребить свою чёлку.

— С твоими глазами всё нормально, они в полном порядке. Ты прав, сейчас я действительно чувствую себя очень устало.

Безумствуя целыми днями вместе с Харухи, нормальные люди обязаны уставать.

— Я не имею в виду обычную усталость, которую мы знаем. Ты всё ещё помнишь мою настоящую сущность и цель? Помнишь, зачем я был направлен сюда?

Ну, в начале это должно было быть наблюдение за Харухи, а сейчас видимо всё сменилось на лизание её ботинок?

— Прошу прощения, но я уверен, что ты помнишь — я экстрасенс. Так же ты знаешь где и когда я могу использовать свою силу, и благодаря переменам чьего настроения всё это происходит. Я уверен, что ты помнишь всё это, так?