Размышления о войне и о книге В. Суворова «Ледокол» - [36]

Иногда задаю себе довольно наивный вопрос и не могу на него ответить. Неужели Сталин, прагматичный руководитель, опытнейший политический интриган и безжалостный человек, мог искренне верить во всенародную к нему искреннюю любовь и преданность созданной им политической системе? Неужели он был настолько уверен, что порабощённый и истерзанный им народ свято верит в неуловимые и непроглядные идеалы марксизма-ленинизма после всего, что он сотворил с этим народом в годы коллективизации, индустриализации и чудовищных чисток? Если верил – глупец. Если не верил, то циник и деспот. Однако больше склоняюсь к последнему предположению. Как бы мы сегодня ни обсуждали результаты последнего предвоенного совещания в сталинском кабинете за одиннадцать часов до начала войны, но согласитесь, нам непременно хотелось бы услышать свидетельство наркома обороны Тимошенко и начальника Генерального штаба РККА Жукова о принятых ими неотложных мерах в создавшейся ситуации. Они же прекрасно знали по результатам многочисленных проверок работниками Наркомата обороны о недостаточной боеготовности РККА. Ведь во всех актах отмечалась её недопустимо низкая боеготовность и полная неспособность проводить наступательные операции, когда сразу же теряется управление войсками, как только они трогаются с места. Да можно ли было замалчивать Тимошенко и Жукову в эти драматические часы в сталинском кабинете, что Красная армия сегодня не способна отразить агрессию Вермахта и нужно, не медля ни минуты, наносить упреждающий удар, тем самым парировать неожиданное нападение противника. Это было единственно правильное решение в той ситуации, но было принято другое, самое худшее: вначале отразить нападение противника, а затем перейти в решительное наступление. В результате этой роковой ошибки Красная армия оказалась в очень сложном положении в ближайшие часы, а в последующие дни июня – июля была разгромлена. Здесь невольно встаёт главный вопрос, правильный ответ на который поможет понять причину происшедшей трагедии. Да был ли план у «мудрого» Сталина о внезапном нападении на Германию? Если был, то лучшего повода для внезапного удара по изготовившемуся противнику не выбрать.

Так почему Сталин не использовал повод в самый выгодный момент нанести внезапный удар по противнику всей мощью Красной армии? Ведь у него было преимущество в том, что он уже точно знал дату нападения Германии на СССР, а Гитлер о его упреждающем ударе даже не подозревал бы. Так почему же такой выгодной ситуацией он не воспользовался? Можно согласиться, что для сокрушительного удара Красная армия в это время не была полностью готовой, но и, будучи не готовой к нанесению внезапного удара, агрессивный натиск вермахта был бы наверняка сильно ослаблен, а возможно, и полностью парирован, и начало войны сложилось бы удачней для РККА.

На эту загадку безответственного сталинского поведения за одиннадцать часов до начала войны я вычислил из бесед писателя Чуев с Молотовым. Оказывается, Сталин не решался нанести по противнику упреждающий удар лишь потому, что остерегался мирового общественного мнения, что его в этом случае сочтут агрессором. Диво дивное! Да когда это товарищ Сталин считался с мировым общественным мнением? Дело в другом. Он не исключал в этом случае возможного объединения своих новоявленных союзников США и Англии с Германией в один противостоящий ему блок, на победу с которыми рассчитывать ему не было оснований. Поэтому и приняли решение отразить нападение немцев и перейти в наступление. В подтверждение этому сошлёмся на недавно опубликованные мемуары С. М. Будённого «Пройдённый путь», где и выясняются все подробности о последнем предвоенном совещании в сталинском кабинете. Маршал Будённый вспоминает, что «21 июня 1941 года Сталин сообщил нам, что немцы, не объявляя войны, могут напасть на нас завтра, т. е. 22 июня, а поэтому, что мы должны и можем предпринять до рассвета? Тимошенко и Жуков заявили, что если немцы нападут, то мы их разобьём на границе, а затем и на их территории. Сталин подумал и сказал, что это несерьёзно» Добрюха, 2011; также с учетом информации из документального фильма «Маршал Буденный. Конец легенды» (2004 г.) А что, по мнению Сталина, могло быть серьёзным, С. М. Будённый почему-

то умалчивает.

Только теперь стало известно, что самый худший вариант в создавшейся ситуации был принят Сталиным по заверению Тимошенко и Жукова, что завтра нападение Германии Красная армия уверенно отразит. Похоже, Сталин им поверил, и два «звезданутых» полководца, взяв под козырёк и щёлкнув каблуками, 22 июня 1941 года пытались самым дурацким образом принятое решение воплотить в жизнь. Это горькая правда с кровавым привкусом, поскольку в своих замороченных мемуарах Жуков о таких моментах, как правило, не вспоминает, где его вина в разгроме Красной армии неоспоримо усматривается. В связи с этим невозможно понять историка Марка Солонина, который в своей книге «23 июня: “день М”» совершенно безосновательно утверждает, что нападение на Германию Сталин готовился совершить 23 июня 1941 года. Допустим! Но, помилуйте! Почему же он не совершил нападение упреждающим ударом, утром 22 июня, за несколько часов до германского нападения, в самый выгодный для него момент, если был готов к нападению через сутки? Да где же здесь просматривается сталинская логика и прагматизм? Нет этого и в помине.