Размышления команданте - [42]

Группа Эрнандеса хотела пересмотреть пакт, некогда заключенный с президентом США Клинтоном, – этот пакт был нарушен кланом Мас Каносы [16], который мошенническим образом обеспечил победу Буша на выборах в 2000 году только потому, что тот пообещал, к всеобщему удовольствию, убить Кастро. Таковы политические фокусы, свойственные декадентской и внутренне противоречивой системе Соединенных Штатов.

Как Обама собирается решать тяжелейшую проблему продовольственного кризиса? Мировые запасы зерна надо каким-то образом распределить между людьми и сельскохозяйственными животными. Рыба в океанах из года в год мельчает, и ее становится меньше из-за того, что эту рыбу безжалостно вылавливают гигантские траулеры, действия которых не сможет проконтролировать ни одна международная организация. Задача научиться делать мясо из газа и нефти решается непросто. Даже Обама переоценивает возможности современной технологии в борьбе против глобального потепления, хотя в этом отношении он гораздо яснее сознает риски, нежели Буш. В этом ему могли бы пригодиться советы Альберта Гора, тоже некогда выступавшего кандидатом от республиканцев, – Гор хорошо представляет, насколько быстро развивается глобальное потепление. Его политический противник Билл Клинтон, который не участвует в президентской гонке, является экспертом в законах Хелмса – Бертона и Торричелли [17]и может проконсультировать Обаму по вопросу экономической блокады Кубы, которую он сам обещал прекратить, но так никогда и не прекратил.

Что сказал в своей речи в Майами тот, кто с общечеловеческой точки зрения, несомненно, является наиболее прогрессивным кандидатом на пост президента США? «Целых двести лет, – сказал он, – мы, американцы, заявляли, что не потерпим ничьего вмешательства в дела нашего полушария, однако сегодня мы должны признавать, что вторжение имеет место – это вторжение голода, болезней, безысходности. Это не то будущее, с которым можно смириться. От Гаити до Перу у нас есть достаточно мест, чтобы попробовать изменить ситуацию к лучшему, так как мы не можем принять глобализацию голодных желудков…» Отличное определение империалистической глобализации: «глобализация голодных желудков»! Мы должны поблагодарить Обаму за него. Однако 200 лет назад Боливар боролся за единство Латинской Америки и более 100 лет назад Хосе Марти отдал свою жизнь в борьбе против аннексии Кубы Соединенными Штатами. В чем же тогда разница между тем, что в свое время провозглашал Монро [18], и тем, о чем двумя столетиями спустя заявляет Обама в своем выступлении?

«У Белого дома будет специальный посланник в странах Южной и Центральной Америки – такой же, какой был у Билла Клинтона, – сказал Обама в конце своего выступления. – Мы расширим Корпус Мира и будем способствовать тому, чтобы молодые американцы путешествовали за границу и укрепляли связи с народами других стран. Мы выбираем будущее, а не прошлое». Это красивая фраза, потому что она выражает идею (или по крайне мере опасение), что именно история делает людей теми, кто они есть, а не наоборот.

Современные США не имеют ничего общего с духом Филадельфийской декларации, когда-то провозглашенной тринадцатью восставшими британскими колониями. Основателям этой страны даже не могло прийти на ум, что настанет время, когда она превратится в гигантскую империю. Впрочем, несмотря на все декларации, участь индейцев и рабов нисколько не изменилась. Первых уничтожали по мере расширения территории, вторые – мужчины, женщины и дети – оставались товаром на рынках еще почти целый век, несмотря на то что «все люди рождаются свободными и равными», как утверждалось в декларации. Объективные условия на планете благоприятствовали развитию этой системы.

Обама в своем выступлении называет Кубинскую революцию антидемократической, противоречащей свободе и правам человека. Точно такой же аргумент использовали администрации почти всех президентов США, чтобы оправдывать преступные действия против нашей родины. Экономическая блокада является геноцидом сама по себе. Я не хочу, чтобы американские дети воспитывались в духе этой позорной морали.

Возможно, вооруженное восстание в нашей стране не потребовалась бы, не будь военной интервенции, поправки Платта [19]и экономической колонизации нашего острова, начавшейся после принятия этой поправки.

Революция явилась плодом имперского господства. Нас нельзя обвинять в том, что мы навязали ее стране. Настоящие революционные изменения могли и должны были произойти в Соединенных Штатах. Более века назад американские рабочие, производительность труда которых к тому времени значительно выросла, потребовали восьмичасовой рабочий день.

Первое, чему мы, вожди Кубинской революции, научились у Хосе Марти, – это думать и действовать от имени организации, созданной с целью совершения революции. Мы всегда располагали предварительными полномочиями, и после учреждения государственного статуса Революции мы победили на выборах, получив более 90 % голосов избирателей, – на Кубе такой процент стал обычным явлением. Это не тот смехотворный процент избирателей, которые приходят на выборы в США, – часто он не достигает и 50 %. Никакая другая страна мира, а особенно небольшая и живущая в условиях блокады, не была бы способна столь долгое время выдерживать натиск со стороны соседней державы – натиск, основанный на честолюбии, тщеславии, обмане и злоупотреблении властью.