— Вместе? Ты и я? — в ужасе переспросила она.
— Ну не Люк же! — ответил он, сверкнув глазами.
— Ни за что.
— Лора, мы пробудем там немного, только найдем няню…
— Нет!
— Всего несколько дней. А потом я слетаю в Марракеш и попробую добиться освобождения Дэниэля и Фэй. Решай, в противном случае дети отправятся в приют.
Он не представляет, о чем просит. Он хочет, чтобы она позаботилась о его сыне. Это же все равно что воткнуть себе в сердце десяток ножей.
Она угрюмо смотрела в пол. Совершенно очевидно: Макс понятия не имеет о том, что Перран — его сын. Хорошо, что Фэй хотя бы сумела сохранить эту тайну.
Но… выполнить его просьбу совершенно невозможно. Ведь она должна будет жить в маленьком домике вместе с Максом, его сыном и младенцем. Но хуже всего то, что она сама испытывает страстное желание обнять этих детей, любить их, хотя прекрасно знает, какую боль это ей причинит.
Ей придется наблюдать за тем, как Макс убаюкивает детей, читает им на ночь сказки, то есть выполняет роль отца. Наблюдать за жизнью, которой у нее никогда не будет.
Нет. Это совершенно невозможно.
Несколько дней любви, желания и сердечной боли. А потом опять пустота. Чистый мазохизм.
— Так что ты выбираешь? То, что лучше тебе или детям? — Вопрос Макса прозвучал жестоко.
Она вскинула ресницы, и на мгновение в ее синих, как веджвудский фарфор, глазах мелькнуло страдание.
— Я… я… не могу! Я… — Она не могла говорить.
Мгновенно выражение его лица стало холодным.
— Все дело в Люке, не так ли? — резко спросил он. — Господи! Нужели детям своей сестры ты предпочтешь приятеля? Он так много значит для тебя?
— Перестань на меня давить! Мне надо подумать, — дрожащим голосом произнесла она, отходя от двери и садясь в кресло.
— И как долго ты собираешься думать? — спросил он.
— Не знаю!
— Туда добираться пять часов, — хмуро сообщил Макс. — Мне бы хотелось выехать через несколько минут. Эта женщина должна познакомить нас с Перраном до того, как он ляжет спать. Ребенок ведь может испугаться, если утром увидит двух незнакомцев, которые утверждают, что они его дядя и тетя.
Значит, в нем есть все-таки что-то человеческое. И он прав. Ей надо решать быстро. Она провела рукой по волосам. Сердце билось при мысли о том, что они с Максом должны будут разыгрывать из себя родителей.
— Ты слишком многого хочешь от меня.
— Не я, а твоя сестра. И так было всегда.
— Она совсем тебе не нравится?
— Абсолютно.
Лора удивленно посмотрела на него. Но ведь это Дэниэль сбил Фэй с толку. Дэниэль приучил ее к бродяжничеству и наркотикам. Фэй сама ей рассказывала.
— Ну а что скажешь о своем братце? — накинулась она на Макса, не желая мириться с несправедливостью. — Он мог бы положить этому конец, если бы захотел. Он не меньше Фэй виноват в том, что бросил детей ради своих эгоистических пристрастий.
— Ты отклоняешься от темы, — напомнил ей Макс, доставая из нагрудного кармана мобильный телефон. — Я не могу больше транжирить драгоценное время. Сейчас позвоню в департамент социальной защиты, пусть приедут за детьми. Самое простое решение вопроса. Как ты думаешь?
— Ты животное!
— Но практичное. — Он начал набирать номер. — Алло! Как позвонить в департамент?..
Лора вздрогнула. Перрану ведь только четыре года. Они с сестрой будут жить и воспитываться в приюте. Для мальчика это просто шок.
Макс повесил трубку и вертел в руках листок бумаги, на котором был торопливо нацарапан номер телефона департамента.
— Ну так как, звонить или нет?
Лора вжалась в кресло. Выбора нет. Каковы бы ни были ее чувства, в первую очередь надо подумать о детях. И ради них она пойдет на все.
Бледная, с потемневшими от переживания глазами, она взглянула на Макса:
— Но я должна взять с собой попугая.
Лицо Макса выразило облегчение.
— Ты можешь забрать с собой хоть всю эту комнату, только, ради Бога, быстрее.
Лора задрожала. Она вдруг почувствовала такую слабость, что не могла подняться с кресла.
— Я возьму лишь Фрэда, — тихо сказала она.
— Ты вернешься быстрее, чем думаешь, — успокоил ее Макс. — Хочешь, позвони матери и предупреди ее.
— Она в Новой Зеландии. — Голос Лоры потеплел при упоминании о матери. Зная, что Макс удивлен тем, что мать покинула свой любимый Корнуолл, она добавила: — Два года назад она познакомилась с одним туристом из Окленда и влюбилась в него. Они очень счастливы.
— Я рад за нее и совсем не удивлен. Твоя мама очень приятная женщина. Такая заботливая. — Он немного помолчал. — Так что у тебя тут только Люк. Представляю, как не хочется покидать кого-то, кто тебе небезразличен. Но пусть Люк осознает, как ему плохо без тебя. Это очень полезно для любовников, не так ли?
Она непонимающе посмотрела на него. Во-первых, они с Люком не любовники, а во-вторых, она вовсе не считала расставание полезным. Когда уезжает мужчина, он всегда находит себе новую партнершу. Им нельзя доверять. С глаз долой — из сердца вон. Но Лора чувствовала себя слишком несчастной, чтобы спорить с Максом по поводу Люка. У нее просто не было на это сил.
— Я пойду скажу ему, — с трудом проговорила она.
Но Макс жестом остановил ее:
— Нет, лучше я. А ты собирайся. Я хочу уехать как можно быстрее, мы и так потеряли слишком много времени на разговоры.
