Разгром на востоке - [8]

Той ночью Артур Грэзер, окружной руководитель, имперский губернатор и имперский комиссар обороны района Варты, устроил небольшую вечеринку на своей вилле в Мариензее. Этот дом находился около густого заснеженного леса приблизительно в 16 километрах от Позена, столицы района.

Вилла была построена специально для Грэзера. Его оппоненты считали безумием тратить впустую рабочую силу, время и материалы на это строительство, в то время как велась война. Но Грэзер был в состоянии процитировать от своего имени изречение Гитлера, что «национал-социалистическая империя даже во время войны должна демонстрировать свою культурную миссию на Востоке».

Огни сверкали за занавесками виллы в Мариензее. Науман, секретарь организации «Национальное просвещение и пропаганда», выступал в тот день в Позене, обращаясь к толпе из тысячи человек. Он говорил, находясь в неведении относительно русского наступления. И единственное оправдание, которое могло бы его извинить, было его неведение относительно того, что случилось в Баранове. Но неведение, как известно, – плохое оправдание.

Науман объявил немцам в Позене и целом районе Варты, что Восточный фронт не будет разрушен ни при каких обстоятельствах. Он повторил то, что официальная пропаганда распространяла от Тильзита до Катовице: Восточный фронт никогда не был более сильным, что немецкие отступления были не более чем маневрами, чтобы сохранить силу, и что существующий фронт настолько далеко, насколько русским будет когда-либо разрешено подойти. Науман говорил о совершенно новых армиях и о совершенно новом оружии и заявил, что абсолютно уверен в окончательной победе.

И теперь, несколько часов спустя, он сидел в Мариензее среди гостей, которых Грэзер пригласил в честь Наумана. От пылающего лица Наумана исходил оптимизм и заражал компанию – по крайней мере, такое создавалось впечатление. Больше всего он заражал Грэзера. Тот поднял свой стакан:

– Еще раз я пользуюсь возможностью, чтобы поблагодарить вас, господин секретарь, за то, что вы посетили район, несмотря на огромное бремя работы, лежащее на ваших плечах, в этот день, который засвидетельствовал начало решающего сражения. Никогда, ни на одно мгновение, мы не сомневались, что победа будет нашей. Никогда мы не сомневались, что волна большевизма остановится у границ района Варты, что здесь враг получит заключительный удар. Поэтому ни один человек не покинул район. Каждый из нас неустрашимо верил нашему фюреру и победе и нетерпеливо ждал решающего сражения. В случае необходимости мы готовы блокировать путь большевизму собственными телами, создать стену из человеческой плоти, которая спасет Германию и всю Европу от восточного варварства. Мы благодарим вас, господин секретарь, за то, что вы вновь заверили население района Варты в том, что, в соответствии с желанием фюрера, ни один метр этой земли не будет загрязнен большевистской толпой. Мы благодарим вас за то, что вы показали нам, как близки мы к заключительной победе.

Падал снег. Он покрывал обширные равнины района Варты, который, после раздела Польши между Россией и Германией в 1939 г., стал провинцией рейха. Окружной руководитель Грэзер вступил в должность в сентябре 1939 г. Новые границы были установлены вскоре после этого. Возник «район Варты». Хотя некоторые области в пределах этих новых границ были немецкими по культуре, район также включал обширные территории, которые были явно польскими. Вместе с областями Данциг – Западная Пруссия и следующим южным сектором Восточной Пруссии район стал лабораторией для расовых и этнических понятий, которые были неотъемлемой частью национал-социализма.

Грэзер был уроженцем этого сектора. Он родился и пошел в школу в прежней немецкой области Позен и стал наследником старых, глубоких антагонизмов. В Первой мировой войне он был пилотом морской авиации. Позже водил такси и управлял экскурсионной службой в Данциге.

Теперь, как окружной руководитель района Варты, он был правителем королевской области. Он был владельцем всех немцев и даже более того – владельцем всех поляков. Его задачей было обнаружение, какие поляки имели в своих венах немецкую кровь; он собирал списки, которые градуировали их согласно расовой смеси, и удалял «чистую» группу поляков так называемого «генерал-губернаторства» между германо-русской границей и районом Варты. Высланные поляки должны были быть заменены немцами, которые потеряли свои фермы в Балтийских странах, Галиции и Бессарабии, которые в 1939 г. стали частями Советского Союза. Позже должны были быть добавлены немцы из самого рейха, особенно заслуженные ветераны. Планы, составленные Гиммлером, Борманом и Грэзером, предусматривали, что останутся только те поляки, кому уготовано стать рабской рабочей силой.

Грэзер стал также имперским комиссаром и генералом СС, командуя каждой службой СС в своем районе. Власть, сконцентрированная в его руках, едва ли могла быть превышена. Он использовал ее – и не только для плохого. Он стимулировал сельское хозяйство, несмотря на войну и тот факт, что большинство новых поселенцев были непривычны к новым условиям. Он построил образцовые фермы, шоссе и железные дороги.