Разговоры под водку - [78]

Я серьезно кивнула. Если это означает «имеющего мозги», тогда ответ был определенно «да».

— Так вот, Ланс как раз заводной и все время включен. Как прожектор.

— А я не включена. Я потухла, — простонала я, едва продирая глаза.

— Ну, твою мать, — сказал Нил, входя с чашкой кофе. — Хватит тебе.

— А ты что тут делаешь? Тебе давно пора уйти, — сказала я, когда он поставил чашку на тумбочку.

Джози, нахмурившись, смотрела мимо нас. Нил кивнул:

— Я знаю. Я хотел сказать, что прошу прощенья за то, что наговорил вчера ночью. Я сам не помню, но Сэм все мне рассказал. Я думаю, я все немного преувеличил. Не выгоняй меня, мне в кайф жить с тобой, я обещаю убираться хоть каждый день. Кстати, Сэм принес тебе подарки.

Значит, Сэм уже здесь. Надеюсь, он не слышал разговор о моем провальном свидании? Но чувство смущения быстро сменилось любопытством. Интересно, какие подарки? А я ведь даже не приняла душ и была похожа на вонючую старую пьяницу. Я прогнала всех прочь.

— Кыш и брысь, — замахала я, указывая на дверь, — идите, съешьте круассаны или еще что-нибудь. Я хочу принять душ. И нечего там шептаться за моей спиной.

Наверно, я и правда была вонючей старой пьяницей, потому что Джози вышла и что-то сказала Сэму, и они все трое ушли. Я отбросила одеяла и пошла в ванную. На полу в гостиной стояла коробка, но я не стала ее открывать.

Обычный картонный коробок, ничего особенного. Ничего, что говорило бы о том, что это шоколад от «Хейга» или какие-нибудь изящные штучки из магазина «Крабтри и Эвелин». Джок полетел за мной в ванную и, пока я соскребала расстройство гелем с манго из «Боди шопа», сидел на перегородке.

Потом я украдкой заглянула в коробку. Продукты. Множество лапши в банках. К черту эту лапшу и того, кто ее привез на своем «саабе»!

К тому времени, как они вернулись, нагруженные рогаликами и свежевыжатыми соками в бумажных стаканчиках, я была уже в джинсах и синей майке и кормила Джока. Я нервничала, что Нил с Джози, узнав о моей печальной ситуации со свиданием, разболтали Сэму, и теперь он злится. Но он первым нарушил молчание после того, как они, подвинув стопку журналов «Вог», поставили покупки на кофейный столик:

— Я должен тебе признаться, почему мне действительно хочется, чтобы Нил оставался у тебя.

Я закатила глаза, услышав его тон:

— Продукты — это не подарок.

— Но где-то там есть шоколад.

Я кивнула:

— Хорошо, продолжай.

— Я знаю, прошлой ночью Нил грубил, и у него богаче прошлое, чем у Элизабет Тейлор, но он не имел в виду то, что сказал.

Он слегка подтолкнул локтем Нила, который честно затряс головой.

— Я правда не имел.

— И было бы хорошо, если бы он остался здесь, пока не преодолеет эту очень трудную стадию, гм, выздоровления.

Я позволила Джоку вспорхнуть мне на плечо — для моральной поддержки — и села на диван рядом с Джози.

Я подозревала, что она едва сдерживалась, чтобы не кивать поощрительно Сэму и не поддакивать: «Продолжай, милый. Ты все правильно делаешь».

— Я не могу присматривать за Нилом, потому что сейчас живу у родителей, — продолжал Сэм, — а ему там нежелательно находиться. Его психолог советует ему пожить где-нибудь, где ему не будут потакать.

— Подожди. Вернись на секунду назад. Ты живешь с родителями?

Он кивнул с непроницаемым видом:

— Да.

— Почему? Это, конечно, не мое дело, но…

— Я расстался со своей девушкой и решил переехать. Я подыскиваю жилье, но на это уходит больше времени, чем я думал.

— Как долго ты живешь с родителями?

— Уже год.

— Год?

Головная боль возвращалась ко мне на большой скорости. И это тот самый крутой парень на «саабе»?

— Ну что ж, все ясно.

Я вспомнила завтрак в постель сегодня утром и радостного Нила, разгуливающего по дому. И тот немаловажный факт, что он был вполне счастлив смотреть со мной сериалы даже в то время, когда по Си-би-эс шли документальные фильмы о роке.

Джок своим клювом расчесывал мне волосы, но уронил прядь, когда я слегка кивнула:

— То есть понятно.

Нил неуклюже обнял меня, и моя голова закружилась. Только не хватало, чтобы меня вырвало в этот трогательный момент.

Я еще на полчаса легла в постель и тут вспомнила про звонок Элен. Осторожно поднявшись, чтобы перезвонить, я обнаружила, что не так уж и плохо себя чувствую. Я села, откинувшись, на кровати и зажав подбородком трубку переносного телефона. Спина моя одеревенела вконец, пока Элен пересказывала, что поведала ей бывшая девушка Дэниела. Оказалось, что Сьюзи подозревала его в том же самом, что и Элен, но не нашла улик. Она чувствовала себя виноватой, что не доверяла ему, но все равно порвала с ним. Потом она случайно увидела его на почте.

— Она наблюдала за ним через окно, — тараторила Элен. — Она сказала, что вначале это было так чудовищно, что у нее даже начались колики в желудке. Дэниел купил около дюжины открыток ко дню Святого Валентина и встал у прилавка в пяти метрах от нее, листая свой дневник. Примерно через неделю Сьюзи заскочила к нему домой, чтобы забрать комнатный цветок, который забыла. Из любопытства она взглянула на письма, которые высовывались из почтового ящика, сразу заметив, что четыре открытки, в похожих розовых конвертах, вернулись от адресатов. Она запомнила их имена. И довела дело до конца, позвонив одной девушке. Оказалось, Дэниел посылал ей открытки каждый год на день Святого Валентина. Иногда он ей писал по е-мейлу или звонил на работу. Она просила его перестать, поскольку была счастлива с новым парнем, но он ничего не понимает. Держу пари, что ее парень тоже взбешен. Он же вмешивается в их жизнь!