Разговоры о кино - [20]
— Есть ли успешные случаи, когда пишущему человеку удалось добиться успеха в западной киноиндустрии?
— Да. Правда, успех в американской киноиндустрии измеряется количеством лет, которое человек в ней продержался, имея любую работу. Русскоязычных второго поколения, которых родители привезли детьми — наверное, можно сказать — много. Приехавшие взрослыми и постепенно влившимися в систему тоже есть.
— Расскажи об образовательной системе. Сильно отличается от нашей?
— Они не практикуют плавание в пустом бассейне. Совсем. Никакой теории, истории, основ безопасности, этики плавания в отрыве от, собственно, навыка перемещения тела в водной среде посредством собственных усилий. В NYFA степень практической полезности учебного процесса максимально возможная, что выделяет академию даже среди американских киношкол. Например, вопросам тренировки самодисциплины и самоорганизации уделяется такое же пристальное внимание, как процессу написания своего материала, потому что материал сам собой, к сожалению, ни у кого не пишется. И вообще, зараза, не пишется, а переписывается. Эх раз, ещё раз, ещё много-много раз. Бизнес-вопросы — как взаимодействовать с индустрией. Как продюсировать себя. Потому что талант без навыка воплощения не имеет шансов. Такая позиция. Но при этом подчёркивается — что основа всего: гениальный сценарий. Сначала должен быть великолепный материал. Если человек в процессе понимает, что продвигать материал у него получается лучше, чем создавать — он без всякой психотравмы переходит в продюсеры и радуется, что нашёл себя.
— Удалось ли развеять какие-то мифы об американском кинопроизводстве? Или подтвердить их истинную истинность?
— Первый миф — о том, что за питч (так тут называют нечто похожее на наши сценарные заявки) сразу платят, причём огромные деньги, по расценкам WGA, идеи не воруют, сценаристов не кидают, носятся как со священными коровами и т. д. Это, мягко говоря, не так. Простая арифметика. Чтобы вступить в WGA — нужно набрать 24 балла. 24 балла — это полнометражный фильм или, скажем, «Настоящий детектив», написанный лично и проданный с соблюдением всего положенного протокола американской кинокомпании, ассоциированной с WGA, строго через агента. Или накопить 24 балла за счёт работ помельче или получая по 1 баллу за каждый месяц работы в компании, которая аккредитована гильдией. В общем, все варианты требуют сильно напрячься. Как сценаристу продать свой сценарий самому, не будучи членом WGA, кинокомпании которая работает только с членами WGA — это вызов. Так вот из общего количества сценаристов, входящих в гильдию — количество сценаристов имеющих оплачиваемую работу, колеблется где-то вокруг 23%. Плюс, минус.
Очень небольшое количество американских сценаристов имеет то, о чем так любят сокрушаться сценаристы у нас. Это авторы мировых хитов, за которые правообладатели (телесети) получают отчисления по всему миру. Вот тогда сценарист становится продюсером, ему начинают платить по 2—10 миллионов долларов в год просто за право первыми читать, то что он пишет. Однако и это не гарантирует, что купят и сделают. Могут и «pass» — и тогда даже настолько звёздный автор идёт делать питч на другие студии.
Для всех кто не Дэвид Шор и не Аарон Соркин — порядок следующий: написал что-то — принёс своему менеджеру и агенту. Если они в это поверили — ищут продюсера. Допустим нашли. Продюсер продакшена ничего не платит за права на этом этапе. Но уже их получает, чтобы иметь возможность питчить на студиях — Дисней, Фокс и т. д. Допустим студии понравилось — студии несут питчить на телеканалы. И только если канал это купил — автор получит деньги. Звёздный автор может что-то получить на этапе студии, чтобы права закрепились. Это сильно упрощённое описание происходящего.
И конечно — поскольку при каждой студии и каждой сети есть штат сценаристов на зарплате, то риск, что хорошую идею начинающего автора отдадут в разработку им — неминуем. Если автор будет хорошо себя вести — его тоже могут в команду пригласить. Посмотреть, как более опытные сценаристы будут развивать его идею и учиться у них. На практике — это все драматично.
Какой у этого смысл? Только так, в дикой конкуренции, с запредельно высоким уровнем требований к качеству сценария, со всеми мыслимыми входными барьерами в рай — создаётся то, что мы все смотрим запоем, день и ночь, глотая сезонами и делая перепосты фотографий «Сноу жив!». Разбираем потом эти истории по битам на семинарах, чтобы плакать кровавыми слезами — как же, блин, они это делают? Очень просто — своё гениальное озарение автор гранит потом до совершенства, радуясь (!), когда правки шлют всё ещё ему, а не другим сценаристам, решив, что бессмысленно на него время тратить.
Истинность про Голливуд — это то, что принцип «awesome — is a hard work» таки да, действительно работает.
Просто такая конкуренция предполагает, что должно быть все вместе — и способности, и дисциплина, и умение строить отношения, и навык держать жизнь в балансе, чтобы не выгорать на марафонской дистанции.
Как ни странно, для сценариста такие жёсткие рамки — спасение от обычной авторской эмоциональной суеты и маеты. Они помогают фокусироваться на задаче и весь эмоциональный пыл вкладывать в неё, а не вокруг.
Саспенс молчановского «Убийцы» держится на стремлении убежать от смерти, хотя все, казалось бы, предназначено для того, чтобы попасть смерти в лапы (Кристина Матвиенко, «Независимая газета»).Пьеса Александра Молчанова, надо сказать, каверзная: с одной стороны, слепок провинциальных будней, с другой – почти сказка (Андрей Пронин, «Фонтанка. ру»).«Убийца» в МТЮЗе производит сильное и целостное впечатление (Илья Абель, «Эхо Москвы»).
В сборник вошли пьесы, написанные в 2005—2019 годах. Практически все пьесы, представленные в сборнике, были поставлены на сцене в России и за рубежом.
В книге публикуются произведения, участвовавшие в первом фестивале «Новая пьеса для детей», который состоялся 5–7 января 2015 года на Новой сцене Александринского театра. Были представлены образцы современной пьесы для детской и подростковой аудитории не только молодых авторов, но и добившихся признания опытных драматургов: Максима Курочкина, Павла Пряжко. Наглядным образом участники фестиваля доказали, что театр для детей и подростков может стать интересным не только для юных зрителей, но и для взрослых.
1996 год. Журналист областной газеты приезжает в северный поселок, чтобы написать о загадочном исчезновении школьницы, и обнаруживает целый мир — со своими мировыми обидами, мировыми войнами и совсем не мирными сказами. Здесь, в настоящей России, все наизнанку: слово насыщает, как яблоко, от снов загораются дома, а убитые выходят из огня, чтобы отомстить обидчикам. Редакционное задание превращается в охоту, и газетчик уже сам не знает, кто он — преступник, жертва или сказочник.
Занимательность, живость письма и остроумие не совсем те свойства, которых мы по умолчанию ждём от книги, озаглавленной «Букварь». Была бы доходчивой и полезной, и на том спасибо. Однако «Букварь сценариста» Александра Молчанова — редкое исключение из этого правила: внятный, удобный и по-хорошему утилитарный, он в то же время послужит изумительно приятным, остроумным и увлекательным чтением, в том числе для тех, кто даже в самых честолюбивых мечтах не видит себя в роли сценариста, пружинисто шагающего по красной ковровой дорожке навстречу заслуженной награде.Книга Александра Молчанова — удобный самоучитель по сочинению сценариев для тех, кому это нужно, и увлекательная анатомия кино для всех остальных.
5 февраля 1971-го года. Москва. Ваганьковское кладбище. Возле одной из могил собираются люди в строгих серых костюмах. Они ставят рядом с оградой шесть фотографий в рамках, раскладывают перед ними цветы, зажигают свечи.– Васильев, Стариков, Смирнов, Ласковой, Власов, Зябликов….Напротив кладбища останавливается машина. Опускается боковое стекло. Кто-то фотографирует людей на кладбище. Один из них оглянулся и заметил машину.– Они здесь, быстро, уходим!
Мир такой большой, такой сложный, такой насыщенный чудесами и сюрпризами, что проходят годы, прежде чем большинство людей начинает замечать, что он еще и безнадежно сломан. Этот период познания мы называем «детством». Фильмы Уэса Андерсона, со своими декорациями, операторской работой, стоп-кадрами, картами и моделями, с готовностью и даже нетерпением уступают «миниатюрному» качеству миров, которые он создает. И все же эти миры охватывают континенты и десятилетия. «Бутылочная ракета», «Академия Рашмор», «Семейка Тененбаум», «Водная Жизнь», «Поезд на Дарджилинг», «Бесподобный мистер Фокс», «Королевство полной луны – в каждом из этих фильмов есть преступления, прелюбодеяния, жестокость, убийства, смерти родителей и детей, моменты искренней радости и трансцендентности.
Стэн Ли ‒ отец Человека-паука, Фантастической четвёрки, Железного человека, Людей Икс и многих других супергероев. Все они хорошо вам знакомы, но кто их создатель? Какой он и с какими злодеями сталкивался на пути к олимпу? Эта биография ‒ ключ к пониманию великолепного художника и самый пристальный взгляд на его жизнь. Шаг за шагом замечательный биограф Боб Батчелор раскрывает личность того, кто перевернул индустрию комиксов и кино. Многогранный маэстро Ли стал лицом и мозгом Marvel, а также одной из самых важных творческих икон в современной американской истории.
Есть в искусстве Модильяни - совсем негромком, не броском и не слишком эффектном - какая-то особая нота, нежная, трепетная и манящая, которая с первых же мгновений выделяет его из толпы собратьев- художников и притягивает взгляд, заставляя снова и снова вглядываться в чуть поникшие лики его исповедальных портретов, в скорбно заломленные брови его тоскующих женщин и в пустые глазницы его притихших мальчиков и мужчин, обращенные куда-то вглубь и одновременно внутрь себя. Модильяни принадлежит к счастливой породе художников: его искусство очень стильно, изысканно и красиво, но при этом лишено и тени высокомерия и снобизма, оно трепетно и человечно и созвучно биению простого человечьего сердца.
Федотов начинал как дилетант, занимаясь рисованием во время, свободное от обязанностей офицера Финляндского полка, где он служил с 1834 года. Ровно через десять лет службы, оставив колебания, длившиеся без малого четыре года, он вышел в отставку, решив целиком посвятить себя художественной деятельности. Жизненный путь его оборвался в 1852 году. Таким образом, как профессиональный художник Федотов работал всего восемь лет.Дебют Федотова перед русской публикой состоялся в середине этого восьмилетнего срока: в 1848 году на выставке в петербургской Академии художеств появились три первых его картины, среди них - ставшее впоследствии самым популярным из его произведений, Сватовство майора.
В течение первых десятилетий нашего века всего несколько человек преобразили лик мира. Подобно Чаплину в кино, Джойсу в литературе, Фрейду в психологии и Эйнштейну в науке, Пикассо произвел в живописи революцию, ниспровергнув все привычные точки зрения (сокрушая при этом и свои взгляды, если они становились ему помехой). Его роднило с этими новаторами сознание фундаментального различия между предметом и его изображением, из-за которого стало неприемлемым применение языка простого отражения реальности.
Мало найдется в истории искусства личностей столь загадочных и неоднозначных, как герой этой книги Питер Брейгель Старший — фигура таинственная, зашифрованная, чуть ли не мистическая. Творчество великого нидерландского художника — предмет многолетних искусствоведческих дискуссий.Форма, придуманная К.А. Роке для данного исследования, позволяет совместить, что бывает достаточно редко, взгляд ученого и взгляд поэта, чувство и интеллект. Настоящая биография по сути своей — диалог двух достойных друг друга собеседников — художника далекой эпохи, говорящего посредством своих произведений, и современного художника, пытающегося его понять.