Разговор с Безумцем - [29]

— Да, Джереми, мы стараемся не только пичкать таблетками своих пациентов, но и налаживать их досуг, позволяя заниматься интересными и увлекательными вещами, дарующими им положительные эмоции, — рассказал профессор.

— Ну что же, пойдемте назад, а то мне очень хотелось показать нашу игровую комнату, — похвастался профессор. Вернувшись обратно в кабинет, мы обнаружили сидящего за столом доктора Шульца, который завидев нас, произнес:

— Господа, мисс Шифер ожидает вас в соседней комнате. Мистер Смит, просьба не брать с собой портфель, чтобы не смущать пациента, который будет гадать о том, что там находится, и не представляет ли это для него угрозы. Это касается не конкретно мисс Шифер, но и всех пациентов в целом, это наш внутренний регламент.

— А что я могу взять с собой? — поинтересовался я.

— Книгу для записей, диктофон, ручку или карандаш, либо какой-то еще подобный инструмент, который вы будете использовать для фиксации разговора, — ответил он.

— У меня только записная книга и ручка, — сказал я.

— Тогда отлично, берите их с собой, а остальное оставьте здесь. Не бойтесь, никто не возьмет, — заверил меня Генрих Шульц.

Я оставил портфель, предварительно достав из него записную книжку и ручку, затем зашел в комнату следом за профессором Блэком и доктором Шульцем.

— Элизабет, позволь тебе представить мистера Джереми Смита, о котором я тебе говорил, — произнес доктор Шульц.

— Здравствуйте, Джереми, — поприветствовала меня симпатичная рыжеволосая девушка, сидящая в комнате за круглым столом.

— Привет, Элизабет, — с теплой улыбкой поздоровался я.

— Господа, мы не будем вам мешать, но если потребуется наша помощь, то мы будем в соседнем кабинете, — произнес профессор, и удалился, прихватив с собой своего коллегу.

— Элизабет, тебе уже сказали, ради чего я пришел пообщаться с тобой? — начал разговор я.

— Да, в общих чертах, вы писатель и пишите какую-то книгу, в основе которой будет описание жизни пациентов из клиники для сумасшедших, — ответила она.

— Нет, Элизабет, не совсем так, моя книга строится не вокруг жизни сумасшедших, а вокруг жизни тех, на кого другие люди необоснованно и жестоко навесили этот обманчивый ярлык, — серьезным тоном произнес я.

— Вы хотите сказать, что вы не считаете нас сумасшедшими? — приподняв брови спросила собеседница.

— Вас, не знаю, а вот лично ты на сумасшедшую не сильно похожа, — улыбнулся я. Девушку это немного развеселило, она даже слегка заулыбалась.

— Вы тоже не похожи, Джереми, — произнесла она в ответ, посмеиваясь.

— Тсс, потише, не выдавай мою тайну, — шепотом произнес я, сделав максимально важное лицо.

— Какую тайну? — заинтересовалась девушка.

— Я псих под прикрытием, — подмигнул я. На что девушка радостно рассмеялась.

— Джереми, вы забавный человек, — ответила она, закрывая рот руками, словно пытаясь удержать выходящий оттуда смех.

— Ну иногда бывает, с этим жить как-то легче, — пояснил я.

— Думаете стоит попробовать включить это в свою жизнь? — нахмурилась девушка.

— Если тебе тяжело, то почему бы и нет, — пожал я плечами.

— Вы наверняка знаете историю моей болезни и мои особенности, мне тяжело совладать с собой, я не могу контролировать свои срывы, настроение резко меняется, я впадаю в страшную депрессию, бороться с которой невозможно. И я не могу удержать свои эмоции, они сильнее меня, намного сильнее, — поделилась со мной мисс Шифер.

— Как это происходит, Элизабет? — я сосредоточился на словах девушки.

— Сначала у меня все хорошо, жизнь идет своим чередом, я учусь, общаюсь с друзьями, гуляю, занимаюсь спортом, потом внезапно все меняется. Знаете, это похоже на то, когда тучи мгновенно набегают на небо, полностью закрывая собой солнце и ты более не видишь яркого света, воспринимаешь все исключительно в этих серых и мрачных тонах. Приходит осознание того, что мир вокруг жесток, враждебен и ненавидит тебя, а ты в нем никто, чужак, изгой и полное ничтожество. И эти вещи становятся неоспоримыми, друзья оказываются не такими уж преданными, увлечения не такими уж интересными, а знания не настолько уж и важными. Не знаю, поймете ли вы меня, но это ужасное состояние, когда ты явно осознаешь, что предан всеми. И я не могу бороться с ним. Это как огромная волна, которая захватывает меня, волна, на фоне которой я песчинка.

Мы немного поговорили о ее проблеме, не касаясь запретной темы. Пообщались на тему космоса, звезд и планет, которые ей были крайне интересны.

Я внимательно слушал Элизабет, понимая, насколько тяжело ей, как беспощаден недуг, разрывающий ее изнутри, словно яростный и настойчивый монстр, взявший ее жизнь в свои огромные, острые клешни. Я видел, как девушка силилась победить этого монстра, как жаждала сорвать его с себя, но я знал, что все ее попытки были ничтожны и бессмысленны, она никогда не выберется оттуда, никогда не уничтожит его. Единственная ее участь, это вечно жить в компании мощных антидепрессантов, которые уберегут ее от совершения опасных поступков, заключив в тело подавленного и бесчувственного овоща. Я понял, что в этот момент очень сильно захотел помочь ей, но не знал как, я не обладал знаниями, которые бы облегчили ее участь. Я лишь мог немного развеселить девушку, давая ей возможность ощутить себя абсолютно нормальным и здоровым человеком, коим она и являлась на самом деле.