Разгильдяй - [3]

Кричу:

— Караул!

Караул влетает в коридор. У них тоже ПП 10,16 с диском на 32 патрона.

Я караульным:

— Где начальник караула? Вызвали?

Так точно, отвечают.

— Прошу данного псевдомайора обыскать. Бумаги, деньги и оружие изъять. Вещи, которые могут способствовать самоубийству, отобрать. Постоянно наблюдать за майором, исключив всякую возможность утаивания информации методом самоубийства. Наручники имеются? Оденем на майора наручники. И в отключку майора. Выполняйте.

Влетает начкар и требует объяснений. Легко. Заходим в кабинет, звоню по телефону и даю трубку начкару. После того как начкар взял под козырёк, выхожу из капонира на свежий воздух. Да что такое? Опять птички не поют. Наверно зря майора повязал.

Хотя, я точно следовал букве приказа о привлечении к ответственности военнослужащих и гражданских лиц, которые своими действиями или бездействием создают угрозу безопасности полётов. Таким действием считается вызов пилота на собеседование или допрос сотрудниками специальных и прочих служб, военных или гражданских.

По переговорному устройству, рядом с капониром, обычный базар. Пошла на взлёт третья эскадрилья. Видимо зажали ребят. Подлетает ко мне ещё один майор, начальник полётов.

— Товарищ капитан, почему не в воздухе?

— Щас, отвечаю, подпрыгну и полечу. Полковница на моём улетела.

— Товарищ капитан, а в её самолёт, не влезете?

Посмотрел на майора и спрашиваю:

— А Вы, товарищ майор, не пытались влезть к полковнице?

Сказал, потом подумал: двусмысленность получилась, не уточнил, куда пытался влезть к полковнице. И добавляю:

— В самолёт.

Он отвечает:

— Да понял я, понял. Она, чтобы поместиться в самолёт, кресло катапультное выставила и с парашютом летала, малогабаритным.

Тут я понял, что дела плохи. Придётся лететь, а у ребят дела ещё хуже.

Говорю:

— Где парашют? И где самолёт? И что, там совсем хреново?

Побежали к самолёту. Он на бегу:

— Пока нормально, но из переговоров понятно, что через минут двадцать к ним подойдёт ещё одна шестёрка, а у первой кончается горючка. Им выходить надо. А эти их сверху задолбают, а у меня никого.

— Что же я, один против шестерых?

— А ты, товарищ майор — продолжает на бегу, — сейчас взлетишь с катапульты, высоту наберёшь тысяч десять, тысячи две-три и минут пять у тебя будет форы. Осмотришься, может чего придумаешь.

— Ну, ни хрена, какие десять тысяч, а кислород?

— Есть у неё кислород. Только загубник малогабаритный, крепче держать зубами придётся.

— А, ты пробовал держать крепче?

— Нет, не пробовал. Но, всё надо делать когда-нибудь в первый раз.

Прибежали к самолёту на катапульте. Одеваю комбез. Когда только успели принести? Сверху натягиваю полковничихин парашют. Техник, мужик, рукой машет, дескать всё хоккей.

А это, что? И показываю рукой на брюхо самолёта, как будто кто изнутри выдавил.

— Так это полковнице объём увеличивали.

А мне, кричу, кто выдавит?

Майор орёт, перекрикивая шум:

— Пробуй, не влезешь, обезьяну посадим.

Обезьянами называют молодых пилотов, только что прибывших в полк. Они хоть и имеют приличный налёт, но в боях ещё не были.

Ну, думаю, не захочешь, а влезешь. Если не я, то обезьяна точно убьётся.

Разместился как-то. Согнулся вдвое. Колени около носа. Как маневрировать буду?

По переговорному устройству:

— Майор, сильный разгон не давай, давай вполсилы, а то сломает как куклу.

Майор отвечает:

— Что могу, то смогу.

Ну, что делать? Поехали!

Загубник во рту, давление воздуха в кабине 0,45 атм. Стараюсь дышать через раз. Катапультного кресла нет, аварийного пайка нет. Как открывать фонарь забыл спросить. Выше 5000 открывать фонарь нельзя. Машина тяжеловата. Это потому, что горючки полно. Израсходуется будет полегче.

Радио:

— Тройка, тройка, тройка, ответьте!

Хорошо, что не шестёрка. А, это нашей полковницы позывной.

— Я тройка слышу Вас.

— Впереди 150 и ниже на 3000 цель.

— Вас понял! Цель какая?

— Те самые, о которых говорили. Более подробно не наблюдаю.

Это надо посмотреть, кто из нас будет целью? Вот они мои хорошие!

— Тройка! Тройка!

— Слушаю Вас.

— Цель под Вами.

— Цель наблюдаю.

Ну, что, в разворот. Ох, как хреново! Прямо камасутра. Оборотики пониже и вниз. Отстаём тысячи на три, чтобы не увидели. Эти ребята на 6100. Захожу сзади на 6000. Атакую заднего снизу. У него отсюда обзора нет. Ухожу вверх. Пока эти ребята развернуться. А я уже вверху. Вон они, царапаются, торопятся. Но, я легче и быстрее вверх. Куда это они? Двое уходят, трое ко мне.

— Тройка! Тройка!

— Слушаю Вас.

— Шестёрка разделилась. Трое ушли вверх, двое на восток.

— Тройка! Тройка!

— Слушаю Вас.

— Вас не наблюдаю.

— Понял Вас. Я шестой.

Шестёрка можно сказать. Не будем ждать этих ребят, судя по всему, новичков. И мне не нравится на высоте. Одна дырка и каюк.

— Тройка! Тройка!

— Слушаю Вас.

— Вас наблюдаю на 7600. Троих на 7200. Двое ушли на восток на 50 высота 6700.

— Понял Вас.

Займёмся тремя. Трое не шестеро. Сваливаю в переходной спирали. И мне хреново и спираль хреновая.

Заметили. Потянулись. Молодцы, разделились. А я пойду вверх.

— Тройка!

— Слушаю Вас.

— Наблюдаю Вас на высоте 7700. Цель. Один на 5400. Двое 7500 западнее 20. Двое 7700 восточнее 25.

— Понял Вас.